Кроме Джоя. Но что если Джою точно так же не нравилось играть — в тёмном гимнастическом зале, где звуки эхом отдавались от стен, в серой затхлой радиостудии в церкви Св. Варнавы — что тогда? Мальчики не были похожи. Джой забывал о музыке, когда по радио передавали сокращённые заокеанские репортажи Г. В. Кальтенборна или мрачные песни Эдварда Р. Марроу из бомбардируемого Лондона. Читая газеты и журналы, Джой с тревогой следил за тем, как войска Гитлера продвигаются по Европе — танки, ревущие самолёты, колонны солдат в стальных касках и длинных шинелях. Джуит видел всё это в «Фиесте», в чёрно-белых киножурналах, в кадрах с пробегающими по экрану полосками. Его они обеспокоили, но он не понимал, почему они просто не идут из головы у Джоя. Ведь Европа в восьми тысячах миль от них.
Фургон гремел, скрипели колёсные спицы, шумел мотор. Сквозь шум, Джой сказал:
— Можешь не говорить мне ничего такого. У тебя всё получается лучше, чем у меня. Ну и ладно. Зачем извиняться за то, что ты лучше?
— Опять ты за своё, — говорит Джуит. — Это всё твои чёртовы уроки по психологии.
Он несдержанно засмеялся.
— Почему, когда ты меня хвалишь, это нормально, а когда я… — Подожди. Слушай.
Джой оторвал руки от шишковатого руля и на секунду поднял их вверх, как плохой парень, взятый на мушку, в вестерне. Правда, на лице Джоя отражалось лишь удивление. Он снова схватился за руль, иначе фургон мог бы врезаться в эвкалипты, но продолжал вести кое-как. Он чуть пригнулся, и его лицо напряглось. Он сосредоточенно вслушивался в то, что объявляли по радио. Джуит удивился, куда это подевалась музыка. По радио говорили: «…блок новостей. А сейчас вернёмся к воскресному выступлению симфонического оркестра Нью-Йоркской Филармании». На середине этой фразы музыка заиграла снова.
Джуит засмеялся.
— Ты слышал? Он сказал «филармании»!
Джой выключил радио. Он уставился на Джуита. Он был бледен и, казалось, зол.
— Какая разница, как он сказал? Кому это важно? Господи, ты слышал, что он сказал?
— Он сказал «филармании», — сказал Джуит.
— Он сказал, что японцы разбомбили Перл-Харбор.
Джуит поморгал.
— А что это — Перл-Харбор?
Джой откинул голову назад, издав возмущённый стон. Фургон снова отклонился, теперь уже влево. Джой вовремя вывернул руль. Сзади им просигналила чья-то машина.
— Чёрт возьми, это на Гавайях, — сказал Джой. — Это наша военно-морская база. Кораблики, Оливер. Понял? Вроде тех, с которыми ты в ванной играешь.
Джуит усмехнулся.
— Я играю там не с корабликами.
Джой посмотрел на него с отвращением.
— Это не смешно, Оливер. Ты ведёшь себя, как дебил. Знаешь, что это значит? Это значит, что мы будем воевать. Америка будет воевать на этой проклятой войне.