А все ж таки подполковник – чин стыдноватый. В старинные времена их «полуполковниками» называли, в советские еще хуже – «недополковниками». Это еще одна причина, по которой Филипп Панкратович принял предложение досрочно уйти на пенсию. За то, что место освободил, наконец дали на прощание третью звезду. Оно и звучит музыкой – полковник, и денег больше, и в другую категорию по продовольственным заказам и прочему обеспечению попадаешь. А что зря штаны просиживать? Генеральские лампасы на них все равно уже не высидишь.
И еще одну выгоду получил Бляхин за рапорт о досрочной отставке. Уходил он не вчистую, рыбу на речке ловить, а назначался на общественных началах членом комиссии по реабилитации и пересмотру. Как ветеран органов, служивший еще при товарище Дзержинском, и чекист с чистыми руками, не замаранными участием в ежовщине и бериевщине. Это большая редкость, по ней и доверие.
Помогло еще и то, что в конце войны Филипп Панкратович служил по линии ОПФЛ, Отдела проверочно-фильтрационных лагерей, разбирался с бывшими военнопленными. Приобрел большой опыт. И сейчас в комиссии ему предстояло заседать по тому же профилю, проверять дела пособников в свете указа семнадцать ноль девять – не было ли перегибов. Конечно были, как не быть. План надо было исполнять. Попробуй только слабину дать – припаяли бы политическое верхоглядство, и это еще в лучшем случае. Теперь-то ветер в другую сторону задул. Что ж, им там наверху видней. Как шутят в комиссии, «сама зеков я садила, сама буду выпускать».
В свой домашний кабинет, где Бляхин в новой жизни собирался заниматься этой общественной работой, пускай бесплатной, но ответственной, он сейчас заглядывать не стал. Там временно поселились Серафим с семьей, приехали погостить.
Сын у Филиппа Панкратовича был исключительно удачный. Пошел по стопам родителя, и уже было ясно, что продвинется дальше и, может быть, даже намного дальше. А почему? Потому что папаня в свое время позаботился, устроил в коминтерновский интернат. Там Сима вырос с детишками тельмановцев, и на немецком шпрехал, как на родном. Потому и служил теперь в ГДР, обеспечивал связь с товарищами из тамошних органов. Ценный получился кадр, уже капитан – по нынешнему мирному времени для десяти лет выслуги очень неплохо. Опять же длительная загранкомандировка, приличное матобеспечение, всякие дела высокого полета. К примеру, Серафим участвовал в подготовке Варшавского договора, нашего ответа ихнему НАТО. Много про это не рассказывал, не имел права, но он и сейчас в Москву прилетел, сопровождая какого-то большого гэдээровского генерала. Невестка с внуком отдельно прибыли, по железной дороге.