Мой же фрегат продолжал стрелять, пока это было возможно. Ядер у нас было много, пороха тоже, вот и палили уже без разбору, куда придётся. Серый призрак весь содрогался от прямых попаданий. Мне было жалко свой фрегат, который сейчас погибал на моих глазах. У него появились очень сильные повреждения на носу и на корме, так что восстанавливать было бесполезно. Он честно исполнил отведенную роль и теперь выполнял последнюю миссию.
Стоя на корме, я лично заряжал фальконет и, прицелившись, изредка из него выстреливал. Долго сие действо продолжаться не могло, ведь неподвижный фрегат представлял собой хорошую мишень. Нас спасало только то, что англичане искренне не понимали, в чём дело, и думали, что есть в этом какой-то подвох. Они не ошибались, это и было подвохом, но не тем, который они предполагали.
Из трюма вылез Афоня, корабельный мастер-канонир, и бросился ко мне.
— Капитан! Зарядов мало осталось, пушки перегрелись и могут жахнуть в любой миг, и на нижней палубе полыхнёт.
— На сколько выстрелов хватит?
— Если всеми, то на три залпа.
— Хорошо, тогда даём последние два и грузимся в лодки.
— Понял, капитан, сделаем.
В это время на берегу решили, что хватит миндальничать и открыли по нам огонь из всех орудий. Свист ядер стал уже назойливым, одно из них попало в фок-мачту и перерубило её, в дополнение к ранее утерянной грот-мачте. От произведенного нами ответного залпа одно из береговых укреплений рассыпалось крошкой и песком, но другие батареи были ещё боеспособны и стреляли в ответ.
Второй залп я обрушил на город: кому прилетит, тому прилетит, ничего государственного. Только личная месть. Я мстю, и мстя моя страшна. Канониры, всё же, хотели сделать и третий залп, но нас стали обстреливать брандскугелями, и фрегат загорелся. Поначалу не сильное пламя остатки команды пытались потушить, но огонь разгорался всё сильнее. Наконец, я махнул рукой, и вся команда, дружно попрыгав в лодки, стала работать вёслами, быстро отдаляясь от фрегата.
Мне же пока разгорающийся огонь сильно не мешал, пусть моей водной магии наступил звездец, но вокруг меня ничего не горело. Подняв подзорную трубу, я стал рассматривать город. Порт-Роял был отчётливо виден, и зрелище меня искренне порадовало. Были видны разрушения, как береговых укреплений, так и дворца губернатора. Не так сильно, как бы мне этого хотелось, но всё же…
Я нанёс удар и отомстил. Морган мёртв, все шесть кораблей, надеюсь, самых лучших, были уничтожены. А город? А что город? Город понял, что также уязвим от испанцев, как и испанцы от англичан, и всему есть предел. Пусть это их чему-нибудь научит, а не научит, то всегда можно и повторить.