Я бы подумал именно так, и послал бы подальше. Слишком странное совпадение, подваливают почти сразу, как перестали заходить грузовики.
Возможно, и правда стоило выбрать другой день. Но у нас мало времени. Я вспомнил разрезанную надвое банку из-под шипучки. Повторить трюк снова не удалось, но внутри крепло убеждение, что это ненадолго. У нас катастрофически заканчивается окно для маневра. Чем больше будет происходить такой непонятной хрени с проявлением способностей, тем велика вероятность привлечь внимание охотников.
Что касается необычного фокуса с потрошением жестяники, то после долгих размышлений, я пришел к выводу, что это вовсе не какая-то другая способность, и что силовой кокон вокруг Лепестка, умение швырять людей и резать невидимой нитью металл в основе имеет один источник.
Корень. Основа. Называйте, как хотите. Я интуитивно это чувствовал. Ветви одного дерева, а не многоликий лес. Несмотря на все различия во внешних формах воздействия, было в нем что-то общее. Тот же телекинез, но под разным соусом.
Ведь что такое умение двигать предметами? Не силой же мысли я это делал. Нет, сначала создавал некое невидимое сжатое поле и уже потом через него воздействовал на внешний мир. Отсюда и кокон вокруг Лепестка, и тугая волна, швырнувшая Лерку, как пушинку на несколько метров, и разрезанная напополам банка из-под шипучки. В последнем случае, волна сжалась до состояния нити.
Может и нож так умел контролировать. Иначе откуда так быстро научился метать, да еще столь точно и быстро. У меня стало получатся сразу и почти не потребовало усилий. А так не бывает. Возможно, я сам себе неосознанно помогал.
Но попытки повторить новые трюки ни к чему не привели. Просто ничего не выходило. Пусто. Тишина. Молчание. Только Лепесток послушно окутывался в силовое поле. Но это уже больше привычка, чем осмысленное действие, требующее усилий.
— Он че там заснул? — пробурчал Шуша.
Лерка пнула камешек, параллельно изобразив зевок. Ее мало волновало происходящее.
Динамик зашуршал.
— Я помню бугая. А тебя нет, и девку тоже нет, — раздалось наконец из него. — Где Ржавый?
— Его нет. Замели безопасники на перегоне, — сказал я.
Снова последовала долгая пауза. Впускать нас барыга не хотел. Ожидаемое поведение. Лично я ждал, что переговоры затянутся и что через порог нас пустят после долгих расспросов. Если вообще пустят.
— Чего надо? Если за пайками, то они закончились. Подходите через пару недель.
Я не сразу сообразил, о чем идет речь. Потом вспомнил, как однажды Ржавый откуда-то притащил два мешка просроченных армейских пайков. Срок годности давно вышел, но жрать было можно.