Чтобы прийти к окончательным выводам, царь решил испытать инновационное изобретение на себе. С технологиями он не дружил. Не царское это дело – дружить вообще, а с технологиями в частности. Зато у него имелся относительно молодой и относительно прогрессивный первый министр. Вот он-то во всех этих примочках хорошо шарил. За пару недель и смешной десяток миллиардов рублей он организовал правителю России эксклюзивный, особо защищенный планшетный компьютер с оригинальной операционной системой, понятной даже трехлетнему ребенку. Он же за несколько минут научил царя пользоваться продвинутым девайсом. Упростить Windows, покрасить планшет в цвет хаки и перебить китайские иероглифы на задней крышке кириллицей стоило максимум десять миллионов рублей. Из десяти миллиардов… Н-да, воровать у нас всегда умели… Такая наглость вызывала даже восхищение.
Царь, кстати, был в курсе, воровство он считал неотъемлемой частью русского многонационального характера. Когда всего так много, как же не воровать? Это пусть швейцарцы какие-нибудь по-честному скупердяйничают, им размеры честность диктуют, не разгуляешься… Зато русские бескорыстные и за други своя порвут последнюю рубаху. Даже воры. Однажды какой-то премьеришка из просвещенной Европы спросил его при встрече: “Как такое может быть – воровство, бесчестность и бескорыстие в одном и том же человеке?” Царь упомянул загадочную русскую душу и послал наивного демократического коллегу к Достоевскому. На следующем саммите коллега сказал, что прочел романы великого русского писателя и все понял. Сам царь Федора Михайловича не особо помнил, но рецепт ему понравился. С тех пор каждого иностранного лидера, посмевшего задать неудобный вопрос, он посылал к Достоевскому. Лидеры покорно шли, чего-то там понимали, но сговорчивее от этого не становились. Наоборот, гадили, где только могли. Царь даже подумывал, не начать ли посылать их к Пушкину. Он все же легче, что ли…
* * *
Узнать страшную правду про себя царь не боялся. Просто потому, что ни одна правда про него не могла быть страшной. Он царь, помазанник божий, он не родился в семье монарха, его Господь напрямую выбрал. Буквально ткнул указующим перстом в грудь. Враги объясняли его приход к власти случайным стечением обстоятельств. Он тоже поначалу так думал, но когда все стало получаться, когда даже упавшая нефть его молитвами поперла вверх, когда начавший лучше жить благодарный народ стал петь ему дифирамбы, он понял – не случайно. Избранник он. Да и потом – какая страшная правда про царя после Сталина и Ивана Грозного? Русский царь чем страшнее, тем лучше. До сих пор полстраны на рябого грузина молится. Страшный – это хорошо, главное, смешным не быть и слабым. Этого многонациональные русские не прощают. Хотя… Большую часть жизни он работал на имя, теперь уже имя работает на него. Если, не дай бог, окажется, что он пидор, как половина придворных, или педофил, или еще какой извращенец, как другая половина, дрессированные пропагандисты быстро все объяснят обалдевшему от такого поворота народу.