Она распалялась все больше и больше, говорила гневно, не выбирая выражений. А Камалов сидел сгорбившись, нервно жуя губы и ломая пальцы.
— Будьте вы прокляты! — вскричала Валентина. — Оставьте меня в покое. Вам нужен магнитофон?.. Вот он! — Она подбежала к шифоньеру, выволокла из него увесистый чемоданчик из серого кожемита. — Вот он. Забирайте его и проваливайте!.. Я догадываюсь, что в нем. Да! И если меня спросят, я не стану молчать. Ради чего молчать?
— Это вы правильно решили, — вдруг тихо, буднично произнес Камалов. — Молчать не надо. Я тоже не хочу молчать. Потому и пришел. Я ведь некоторым образом арестован. И это хорошо... То есть не то, чтобы хорошо. Но так надо. И я не жалею. Не надо мне краденого богатства. Я теперь все понял, Валя!.. Только поздно. Была бы жена жива, разве бы я решился! Это все Мансуров. Он волю мою подавил, подмял! А теперь мне отвечать. Мансуров исчез... А они золото ищут! Милиция ищет. И сегодня я вдруг вспомнил, меня словно молнией ударило — магнитофон! И я сообразил: к кому он мог его отнести, как не к вам! К кому же еще? Сейчас его надо... срочно в уголовный розыск магнитофон доставить. К полковнику. Там есть полковник, понятливый, дотошный человек. Он все поймет. Я скажу ему: «Получайте золото! Но прошу занести в протокол, что я его доставил добровольно. Самолично!..» Суд это учтет. Не может не учесть. И вы должны все это подтвердить... Я как вспомнил, утра не смог дождаться!.. И — к вам!.. Спасибо, Валя. Так я беру?
Камалов не говорил — шелестел, так распирало его внутреннее волнение. Он приоткрыл крышку, панель, убедился, что пакеты на месте. При этом он говорил что-то себе под нос, как пьяный.
— Так я пойду, Валя?.. В моем доме дежурный розыскник сидит. А за воротами темно. Мысли у меня путаются. Я в кухонное окошко выбрался. Меня, должно быть, уже хватились. Минута дорога́, Валя. Этот магнитофон ищет наш сообщник, главарь. Не открывайте никому сегодня. Вас могут убить. Главарь — страшная личность!
— Кто он? — хрипло произнесла Валентина.
— Хотите верьте, хотите нет, но я его не знаю. Он тайный главарь. Он меня запугивал по телефону, требовал «товар». Он и сюда придет. Заявится. Вы не открывайте. Если что — звоните в милицию. Этот человек хуже смерти. Его боялся сам Мансуров!
— Спасибо, утешили, — криво усмехнулась Валентина, ощущая внутри холодок. И вдруг разозлилась на ночного визитера: — Всё?.. Кончили исповедь? А теперь проваливайте с вашим магнитофоном! Надоело все!
Камалов в испуге попятился, прижимая магнитофон к груди, и юркнул за дверь. Простучал ботинками по крыльцу, исчез.