— Вы неправильно оцениваете ситуацию, Владимиров, — скучающе сказал Савельев, — Мы не хотим вам зла. Вы скоро уйдете домой, после того, как ответите на несколько моих вопросов. Вопрос первый. Кто вам дал этот документ?
— А нельзя ли все вопросы списком? Ответы будут в письменном виде, — устало сказал Евгений. Мысли беспомощно и сбивчиво метались в больной голове. Нет, надо взять тайм-аут, обдумать ситуацию на досуге. Он застонал и сморщился, — Ох, бля, в туалет хочу, пропоносило меня. Вчера на дне рождения винегрет был, и колбаса вроде тухловатая. Знаю, знаю, что вы сейчас скажете: в туалет потом, сначала ответь на вопросы. Но я же не могу терпеть…. Честное слово, сейчас накакаю в штаны прямо здесь. А когда ваши начнут меня бить, говно потечет из штанин на пол. И в этом кабинете будет пахнуть хуже, чем в свинарнике. Никаким дезодорантом вонь не перебьете…. О-о, осталось тридцать секунд, чтобы мне добежать до торчка. Ой, все, капитан, время пошло!
Мысленно взмолившись, Евгений состроил страдальческое лицо, напрягся и оглушительно пукнул. В воздухе растеклось терпкое зловоние. Капитан переменился в лице, судорожно нажал кнопку звонка.
— В камеру его, быстро! — заорал Савельев неторопливо вошедшему в кабинет дюжему молодцу в сером костюме…
* * *
…Путин вспомнил, что дал неделю Патрушеву на подготовку справки о Камнях. А прошло уже почти три недели. И ни слуху, ни духу от него.
— Все так у нас через жопу, — зло подумал Владимир Владимирович, — Даже мой личный приказ могут похерить. Ну, что за народ…
Через полчаса начальник контрразведки с виноватым видом топтался на ковре в центре кабинета. Когда несколько минут назад он, как обычно, без стука вошел к бывшему подчиненному, Путин сидел за столом и сосредоточено изучал какие-то бумаги. Казалось, он так увлекся, что даже не услышал стука входной двери.
Николай Платонович осторожно кашлянул, потер ладонью бледное осунувшееся лицо. Президент поднял голову. Не мигая, в полной прострации смотрел он печальными глазами сквозь вошедшего человека, сквозь дверь кабинета, сквозь стены Кремля, сквозь дымку горизонта, сквозь космический вакуум. Что видел он там, в бесконечности вселенной?
— Здравствуйте, — не дождавшись ни приветствия, ни приглашения сесть, ни упреков, хрипло сказал Патрушев, — В этой папке справка и некоторые документы, как вы просили.
— Как вы просили. Как я просил… — с каменным лицом, нараспев, повторил его интонацию Президент, — Хм, забавно. А может быть мне еще возле церкви на паперти встать и там просить, а, Николай Платонович?