— Коля, если ты насчет справки переживаешь, то ее нет. В тот же день спалил. Забудь, как дурной сон, — сказал, улыбаясь, без экивоков Путин.
— Спасибо, Володя, — с облегчением выдохнул начальник контрразведки, — Но я по другому поводу. Это срочно, но не знаю даже, как начать. У меня к тебе очень серьезный разговор. И, думаю, не короткий. Ты мог бы распорядиться?
Путин согласно кивнул, подошел к селектору и отдал короткое распоряжение. Телефоны звякнули и мигнули лампочками. Теперь на неопределенное время российского Президента словно бы не существовало в природе.
— Пойдем в комнату, там поговорим. Время к обеду, заодно и перекусим, — сказал Путин, толкнул дверь в стене, пропустил вперед Патрушева.
Они прошли по коридору в комнату отдыха, сели в кресла напротив друг друга. Их разделял небольшой сервированный столик. Ваза с фруктами, напитки, чайник-термос с ароматным турецким кофе. Путин подвинул ближе к посетителю большое блюдо с закусками. Зеленые оливки, миниатюрные копченые немецкие колбаски, бутерброды с красной и черной икрой, дольки лимона. Владимир Владимирович знал про привязанность друга к массандровским крепленым винам, поэтому он, не спрашивая, достал из охлаждающего короба бутылку «Муската», налил другу бокал до краев. Помедлив, налил и себе этого вина. Вообще-то, он предпочитал красное вино, но сегодня, чувствуя в душе скребущие угрызения совести за недавнее хамство, решил поступиться принципами.
Они молча чокнулись. Патрушев сделал несколько больших глотков, закусил пахучей копченой колбаской, сжевал пару бутербродов. Президент молча посматривал на него доброжелательно распахнутыми глазами. Николай Платонович отпил еще глоток из бокала и начал разговор:
— Володя, сегодня я получил из Центра указание поговорить с тобой. Со вчерашнего дня у тебя Пятый допуск и чрезвычайные региональные полномочия от Правительства Земли. Дело в том, что ситуация несколько осложнилась…
— Стоп. Ешкин кот. Выходит, ты все знаешь…. Нихрена себе… А как искренне прикидывался. Мол, повторяешь бредни всяких психов про «тарелочки»… Да ты, оказывается, посвящен аж по самые помидоры. И какой же у тебя допуск? Да, кстати, какой у меня был до этого? И что это, бля, вообще такое, — допуск? Черт, похоже, все вокруг меня в курсах, а меня одного за болвана держат. Ну, и хрень…
— Владимир, прекрати истерику! — рявкнул на бывшего подчиненного, как в прежние времена, Патрушев, — Пей вино и успокойся. У нас не так много времени. Я тебе все расскажу, ну, что можно по регламенту. Володя, нам же теперь вместе работать. А ты подумал, чего мне стоило целых семь лет практически одному здесь плюхаться? Куда ни ткнись, ебена мать, ведь сплошные тупики…