В гостиной возле камина стоял запах хвои и тмина. Отголоски смеха, рождественских песен и шумного застолья. Шуршание подарочной оберточной бумаги, звон бокалов, отблески новогодних игрушек на наряженной ели. Здесь они праздновали семейные праздники. Но это было давно.
Подняв фоторамку с черно-белой фотографией мужчины в форме пилота, стало ясно почему. Женский сдерживаемый плач, грустные люди в трауре, тихие шепотки. Глубокое горе от утраты сменила ноющая тоска. Стало не так светло как было и веселье больше не возвращалось под крышу этого дома.
Стоило подняться по лестнице и дурнота сразу подкатила к горлу. Липкий ужас сжимающий сердце, барабанящий стук зашкаливающегося пульса, укутывающее чувство безысходности и близкой смерти. Во рту появилась горечь, а перед глазами потянулся шлейф темного цвета. Он шел на запах и звук. Когда перед ним появилось препятствие он сломал его чтобы добраться до добычи. Разломанная на части дверь едва висела на одной петле. Ковер съехал в сторону заляпанный неровными пятнами. Человеческие эмоции в центре комнаты перемешались с ощущениями убийцы. Удовольствие, наслаждение, возбуждение. Фантомные отголоски произошедшего приняли форму из окутывающих помещение эманаций тьмы, позволяя стать свидетелем события отпечатавшихся в магическом фоне из-за сильных эмоций. Жертва закричала увидев вторженца. Но его это не остановило. Он напрыгнул на женщину схватив своими когтистыми лапами. Одним рывком разорвал ее платье повисшее лохмотьями на плечах. Резинка трусиков лопнула от натяжения и монстр навис над заливающейся слезами добычей. Тварь в два раза больше человека обхватила плачущую и прижав к полу захотела удовлетворить свою животную похоть развинув ноги хозяйки дома. Лежащая на полу завопила и отключилась. Это привело в бешенство зверя и он подняв морду к потолку завыл как собака. А затем челюсти сомкнулись на человеческой плоти. Хруст костей дробящихся мощными челюстями и урчание в животе покрытым рыжим мехом.
Но что-то заставило его прервать ужин и скрыться вместе с пойманной дичью. В смеси противоположных чувств появилось новое. Настороженность. Тварь не хотела попасться. Значит оборотень не полностью отдался низменным инстинктам и сохранил чуток разумности. Песочный оттенок его ауры повел обратно вниз. Через кухню, к задней двери. Ведомый кровавым следом, я словно в трансе шагал не отвлекаясь на окружающее. Здесь он перепрыгнул через ограду вместе с останками убитой. На белой краске остались едва заметные бордовые мазки. Потом в подступающую прямо к дому лесную просеку. Его не волновали сугробы и оборотень несмотря на габариты легко передвигался по занесенной чащобе. Дальше и дальше, он забирался все глубже под сень заросшей растительности. Вниз по склону к реке и здесь остановился…