Это разница в биографии аса телевидения и, возможно, аса в журналистике не рождала отторжения, наоборот, она увеличивала масштаб притяжения. По крайней мере, так мне казалось, должно быть. Мир-то один – творчество, один писатель, другой режиссер. Эту роль выполнял Толя в воплощении своих замыслов. Но дело в том, что я достаточно быстро вписался в телевизионный мир. Во-первых, я по природе своей был выдумщик. Эти мои качества проявились еще в институте, когда я придумал факультетскую сатирическую газету «Сачок». Я учился на лесохозяйственном факультете и должен был получить диплом по профессии учёный-лесовод. Но в период моего обучения случилось некое реформирование учебного процесса и коррекция учебной программы, и на выходе я получил диплом уже с другой профессией – инженер лесного хозяйства.
Название газеты «Сачок» было более аттестовано к первой профессии – ученый-лесовод. Так как одними из ключевых дисциплин на факультете были – энтомология и фитопатология. Мир растений и мир насекомых. Так что «Сачок» был очень кстати, как прикрытие главной сути. Сачками называли прогульщиков, пропускающих занятия. Поэтому интерес к газете начинался с ее названия. Создание сатирической газеты на лесохозяйственном факультете породило массовое подражание. Мы инициировали создание сатирических газет на всех факультетах. Появилась газета «Пила» факультета МГД – механической обработки древесины. «Сучкорезка» инженерного факультета, «Ревизор» экономического факультета.
Факультет ГЗС – городское зеленое строительство, придумал название газеты «Нескучный сад». И как завершение – я придумал и создал общеинститутскую сатирическую газету под названием «Баня».
Академия была одним из крупнейшим вузов в Ленинграде и по численности студентов стояла на втором месте, после университета и политеха. Не помню там общее число студентов, где-то в районе 4,5–5 тысяч. Актовый зал в новом здании вмещал 5 тысяч человек. И мой режиссёрский навык проявился тогда же.
Главным праздником в академии стало 5 мая, День советской печати. К этому дню мы с моим другом Борисом Таллером писали сценарий художественного шоу, которое мы вели вдвоем. Одна деталь – рост Бориса Таллера был 193 см, а мой 167 см. В полном смысле этого слова Пат и Паташон. Как подтверждение моего амплуа выдумщика – большинство названий в газете, как и текст под карикатурами, придумывал я.
И если Толя выстроил персональный коридор телевизионщиков, которые и стали в большинстве своём нашей командой, то я понимал, что без пополнения этого привычного мира выходцами из печатной журналистики, мира художников, и, если удастся, и театрального мира, сделать другое телевидение, а в этом был смысл замысла, нам не удастся.