Характерно – как в первом, так и втором варианте цели были абсолютно похожими: отстранение президента страны от власти. ГКЧП повторило практически историю антихрущёвского заговора в ЦК КПСС, когда мнение народа политическое руководство мало интересовало. Во всех изменениях это была внутрипартийная операция. Новая власть, возникшая в начале девяностых, как принято считать – власть демократическая, давшая импульс к массовому омоложению высшей власти, порождённая в первую очередь первым президентом России Борисом Ельциным, была рискованным экспериментом.
Принято считать, что у Ельцина не было выбора. Ну, во-первых, подобное утверждение весьма спорно, потому как выбор всегда есть. И причина якобы невозможности выбора – не отсутствие тех, из кого выбирают, а неумение тех, кто выбирает. Все политические кадры были в большинстве своём задействованы в советской власти в 80-е годы. Они были так называемой горбачёвской «ордой». И Ельцин сам не хотел её переаттестовывать и вербовать в ельцинское окружение. Ельцин не был сторонником Горбачёва, он был не его оппонентом, он был его противником. И главное столкновение Ельцина с Горбачёвым состоялось в период его руководства Московским горкомом партии, в конце восьмидесятых годов, которые закончились его отстранением с этого поста. Горбачёв осмысленно сводил на нет знаковую политическую фигуру на властном Олимпе – первого секретаря Московского горкома КПСС Бориса Ельцина. Помимо всего прочего – своего главного конкурента на политической арене в России. Расправа было безжалостной, она происходила на заседании пленума горкома КПСС либо на расширенном заседании бюро горкома партии, точно я не помню. Но факт остаётся фактом: я оказался в числе приглашённых на это заседание. Ничего более омерзительного в своей жизни я никогда не переживал. Это был сеанс массового предательства членов горкома партии своего руководителя Бориса Ельцина. Он был болен, но присутствовал на заседании. Это выглядело, как хорошо отрепетированное заранее политическое действо. Все без исключения члены бюро едва ли не хором поносили своего первого секретаря в его присутствии. Ельцин был серьёзно болен – это было видно по его лицу. Он сидел молча, никак не реагируя на выступления своих коллег. Происходящее было похоже на публичную казнь. Было очевидно, что никто из выступающих не чувствовал своей виновности в происходящем. Поток поношений был безостановочным, и Горбачёв – сотворитель этой публичной расправы – не выдержал и оборвал одного из выступающих.
«Хватит», – едва ли не выкрикнул Горбачёв, и хор поносителей мгновенно оборвался. Итогом заседания было освобождение Ельцина от должности первого секретаря Московского горкома КПСС, его назначают на малозначимый управленческий пост. И как кажется Горбачёву, политическая биография Ельцина на этом кончилась. Но в своих предсказаниях Михаил Сергеевич был малоуспешен. Наступили смутные времена рождения российской демократии. Время диктатуры ЦК КПСС кончалось. Горбачёв из генерального секретаря ЦК КПСС превращается в первого президента СССР, избранный не всенародно, а назначенный Верховным советом СССР.