На перекрёстке вселенского почитания и вселенской ненависти оказался Сергей Адамович Ковалёв, представитель президента по правам человека. За несколько дней он превратился в некоего мессию в умах пацифистов и с тем же единодушием был проклят военными национал-патриотами.
Ковалёва не интересовал Дудаев как личность. Он был чужд Ковалёву как политический лидер. И вышедший из берегов криминал в Чечне Ковалёв всё же видел и понимал, но он видел и то, что не хотели признать в Москве, – отчаявшийся и поднявшийся на защиту очага и права народ. Он видел невероятные страдания гражданского населения. Там, в Чечне людей лишали права, права на жизнь. Любое признание правоты, либо неправоты возможно только после прекращения кровопролития. Ковалёв был одержим добротой и справедливостью, как и его учитель – академик Сахаров. Он – Дон Кихот, и это делает его, Ковалёва, неповторимым в его колоссальном мужестве.
Такова была реальность. И эта реальность была непомерным испытанием для российской демократии. Чеченские события будут иметь длительное продолжение. Уйдут с политической сцены Дудаев, Басаев. Совершит неустойчивую попытку установить мир в Чечне генерал Лебедь.
И только приход к власти Кадырова-старшего изменит что-то, а затем после убийства его чеченским подпольем сменит его на посту главы Чечни 28-летний сын, Рамзан Кадыров, который сумел восстановить Чечню, опираясь на многолетнюю поддержку президента Путина, и совершить нечто. Создать на чеченской земле процветающее государство и на военных развалинах Грозного город Будущего.
Легко было рассуждать о Чечне со стороны. Трудно, а порой страшно было оказаться внутри этих событий. Но Кавказ есть Кавказ, иного Кавказа нет. Такова реальность современной России.
Для меня лично чеченские события стали испытанием на прочность.
И вся история моего появления в мире телевидения, более чем что-либо, подтверждает главную мысль повествования – «жизнь вопреки». Ни я не ожидал своего появления в этом мире, и могу предположить, что и мир телерадийщиков был озадачен моим появлением в его границах. А если учесть, что абсолютно всё я со своей командой создал на пустом месте, то постижение мира было двусторонним.
Мы постигали новый мир, сначала свой собственный, его тоже ранее не было. А если ты поставил задачу создать другой мир, другое телевидение и радио, то с этой минуты ты заложник идеи. Жизнь вопреки. Мы родились в СССР и сформировались как личности в этой стране. И наши навыки и привычки были оттуда, но следовало отдавать себе отчёт, что Россия, в которой мы оказались, – другая страна. И нам ещё предстоит этот другой мир создать. Иначе говоря, не только жить в этом новом мире, но и его создать. Говоря без излишнего заимствования, на каждое происходящее событие иметь свою точку зрения, не списанную у кого-то. И неважно, что это – происходящие вокруг вас события или спущенная сверху директива, и в том и в другом случае у вас должна быть своя точка зрения. Да, директива это по своей сути указание – приказ. И тут ваша индивидуальность проявляется не в том, что исполнять, а как, и это и есть та краска непохожести, которая отличает вас от других и придаёт вам формат независимости. Независимость ваших суждений и поступков, вот что рождает ваш авторитет, вызывает к вам интерес, равно как и неприязнь. Чеченские события стали в полной мере испытанием руководства компании на независимость суждений.