Об отношениях председателя Верховного Совета Бориса Ельцина и его первого заместителя Руслана Хасбулатова уместно употребить русскую пословицу: «нашла коса на камень». Всё было именно так.
Сначала недопонимание, затем разносы, а уже позже открытое противостояние Верховного Совета и его руководителя Руслана Хасбулатова президенту России, которое кончилось событиями 1991 года, а впоследствии путчем 1993 год. Тогда российский парламент, в лице его руководства и большинства (примерно 40 %) чиновников парламента, оказался на стороне ГКЧП, противостоящего президенту России Борису Ельцину. Казалось бы – при чём тут ВГТРК и его программная политика?
При том, что ВГТРК была участником этих событий. К тому времени я уже три года возглавлял ВГТРК, и на заседании Верховного Совета дважды поднимался вопрос о моём отстранении, однако поддержки необходимого большинства он не имел. Да и парламент не имел права этого сделать, я был назначен на свой пост президентом России.
Одна из сцен этой борьбы парламента против ВГТРК мне запомнилась. На очередной сессии Верховного Совета выступал депутат от Тульской области, фамилии его я не помню. Он только что вернулся из Финляндии и рассказал о том, что парламенту страны напрямую подчинено финское телевидение, парламент утверждает не только руководство телевизионной компании, но и контролирует её программную политику. Депутат назвал этот опыт знаковым и предложил его внедрить в нашу практику управления ВГТРК. Зал загудел. Были союзники этой идеи, ну и, конечно же, противники. Депутаты уже почувствовали непохожесть российского телевидения.
Я присутствовал на этом заседании, будучи депутатом Верховного Совета, и попросил слова. Хасбулатов мне его предоставил. Я поднялся на трибуну и поблагодарил депутата от Тульской области за чрезвычайно важную информацию, а закончил своё выступление следующими словами: «За предоставленную информацию большое вам спасибо. Мы будем ждать вашего посещения Уганды».
Раздались аплодисменты. Зал буквально обрушился в хохоте. Запомнились реплики Хасбулатова: «Депутат Попцов, прекратите издеваться над коллегами».
Бесспорно драматическими были первые три года. Для эпиграфа этого времени наиболее точно соответствуют гамлетовские слова. «Быть или не быть – вот в чём вопрос». Конечно, это был период брожения, создания системы, создания политики, создания команды, управляющей страной. Абсолютно всё надо было делать с нуля, в том числе и телевидение. Для всех была одна задача – не только доказать правомерность своих претензий, но и предъявить их. Сделать это сходу, не очень задумываясь, было достаточно абсурдным. И для телевидения был неубывающий вопрос – как отстаивать веру в настоящее, потому как о будущем говорить было преждевременно. Телевидение и радио должны стать другими. Казалось бы, неповторимая истина: «но каким?». Есть «Первый канал» со сложившейся стилистикой. Сделать ещё один такой же – это возможно, но вряд ли нужно. И тогда я произнёс ключевую фразу, вызвавшую шок у сотрудников: «Мы должны создать независимое телевидение».