Мы не спали всю ночь. Где-то в районе 10 вечера меня вызвал Скоков в свой кабинет.
– Что случилось? – спросил я.
– Нетелефонный разговор, – ответил Скоков. – Поднимайся ко мне.
Я понял, что что-то серьёзное, и буквально взлетел на четвёртый этаж. Скоков был один.
– Садись, – сказал он. – Только что звонил Павел Грачёв и сказал всего одну фразу: «Ровно в три часа» и повесил трубку. Попытался перезвонить – телефон отключён. Как ты считаешь, что это могло значить?
Я посмотрел на часы. Было половина первого.
– Возможно, начало атаки на Белый дом.
– Возможно, – согласился Скоков. – Но на каком участке, какими силами? Он не проронил ни слова.
– Надо вызывать Руцкого, он отвечает за оборону Белого дома.
– У него нет программы действий, – сказал Скоков. – Каждый раз, когда я ему задаю вопрос: «почему», отвечает: нет достаточных ресурсов – ни армейских подразделений, ни боевой техники.
– Отчасти он прав – при боевом столкновении нельзя надеяться на толпу.
– Прав, – согласился Скоков. – Но лучше, если эта самая толпа будет на стороне Ельцина.
Ещё один фрагмент воспоминаний тех дней.
Штаб размещался в кабинете Бурбулиса. Сотрудники охраны президента, в качестве гонцов, появляются неслышно, движутся кошачьим шагом. Молча вручают записки. Кто-то тотчас поднимается и спешит на вызов. Президент вызывает часто. Необходимость вызова – следствие непрерывно поступающей информации.
Аббревиатура «Президент вызывает» стала постоянной. Идём к президенту, заходим в кабинет. Ельцин и без того человек неулыбчивый, выглядит крайне озабоченно. Пружина событий продолжает сжиматься, и Ельцин это понимает. Он зачитывает две телеграммы.
Одна из Приморского края. Его поездка туда не прошла бесследно. Моряки Тихоокеанского флота отвергли ГКЧП. Спустя какие-то минуты сообщили, что подошли десантные части из Тулы, и генерал Грачёв, командующий воздушно-десантными войсками, заявил о своей поддержке президенту России.
Бронеколонны разворачиваются и занимают позиции вокруг Белого дома, согласно информации. Ельцин вызывает Иваненко и требует проверить, те ли части выруливают на пандус Белого Дома. Илюшин подходит к окну. Говорит, что над бронеколонной – трёхцветный российский флаг. Ельцин раздражённо обрывает: «Флаг можно повесить любой, всё равно проверьте». Уже пошли, уже ищут. Эхом катится по коридору: «Генерала Лебедя к президенту». В кабинет президента всё время приходят новые люди, но именно в этот момент в кабинете почти никого не остаётся: Полторанин, Бурбулис и я. Ельцин слегка наклоняется вперёд, он делает так всегда, когда хочет сказанному придать доверительный характер: