Но привязался он к другой женщине из этого круга, уступленной ему Меншиковым. Это была служанка лифляндского пастора Глюка, плененного при взятии Мариенбурга в 1702 г., Марта Скоровощенко или Сковоротская, что позже для благозвучия переделали в Скавронскую. Мать ее принадлежала ливонскому дворянину Альвендалю, который сделал ее своей любовницей, вследствие чего и родилась Марта. Мать умерла, а сироту приютил пастор Глюк и, испугавшись ее благосклонности к мужчинам (у нее даже дочь родилась), выдал ее семнадцати лет замуж за шведского драгуна Рабе или Крузе. В русском плену черноглазая и смуглая Марта стала сначала любовницей драгунского унтер-офицера, потом самого главнокомандующего Шереметева. Оттуда ее забрал портомоей (прачкой) Меншиков. Марта была обращена в православие, названа Катериной, тут ее и заметил Петр. В 1704 г. она уже была беременна от Петра и вскоре у нее было двое сыновей от него.
Роман этот не сразу стал браком. Петр увлекался и другими девицами. В Гамбурге ему приглянулась дочь одного пастора. Пастор соглашался только на законный брак. Ему было это обещано, и он прислал дочь. Но как только она, поверив обещаниям, согласилась отдаться в кредит, брак сорвался. Ее отправили назад с большим денежным кушем.
Увлекся царь и юной Евдокией Ржевской из большого рода Татищевых. Ее он соблазнил четырнадцатилетней, а шестнадцати лет выдал ее за своего денщика Григория Чернышева, но, наградив его за уступчивость деньгами, держал ее при себе. Она родила ему четырех сыновей и трех дочерей, но, так как она была чересчур любвеобильна, отцовство было ненадежным. Это подрывало ее фавор. Царь говорил про нее «Авдотья бой-баба». В конце концов царь заболел, видимо, гонореей, и, по его подозрениям, он заразился от Чернышевой (Villebois 1853: 29). Муж ее, к тому времени генерал-аншеф и сенатор, получил от царя предписание «высечь Авдотью». В 1725 году заболела и Екатерина после проведенной с мужем ночи, и французский посланник Кампредон возлагает за это вину на Авдотью. Царя же, возможно, эта болезнь, плохо вылеченная, в числе других причин и привела к смерти. Вот что Покровский принял за сифилис. Официальные же потомки Григория Чернышева, графы Чернышевы, впоследствии имели некоторые основания считать, что они почти Романовы.
Постепенно Екатерина осталась самой прочной любовью царя. Простая и домашняя, она умела лучше других утихомиривать бешеные приступы ярости царя, исцеляла и его судорожные припадки. Чтобы радикально порвать остатки ее связи с Меншиковым, Петр заставил его жениться-таки на Дарье Арсеньевой, после чего сам женился без большой огласки на Екатерине — в 1711 году, а в 1724 г. короновал ее императрицей.