– Буду через два часа, – сообщил мэтр Вальян, покидая дом, – Эмири, я тебя прошу, не попади за это время в большие неприятности!
– Я присмотрю за ним! – с готовностью отозвалась, вызвав веселый смех Броссара и кривую улыбку его дяди.
– Спасибо, Клер, – искреннее произнесла мать моего наставника.
И было видно, что она действительно верит в меня. Не то что уверенные в себе мужчины!
– Я оставлю вас. Необходимо дать распоряжения прислуге, – метресса Броссар медленно поднялась и направилась на кухню.
Проводила ее взглядом, размышляя над известными фактами. Все-таки интересно, как эта женщина влюбилась в короля? Отчего-то не верилось в расчетливость Авелин Броссар, но и представить метрессу, потерявшей голову от Эдуарда, тоже не могла. Картинка не складывалась.
Тряхнула головой, отгоняя назойливые вопросы. Сейчас надо думать не о прошлом, а позаботиться о настоящем. Судьба наставника мне небезразлична, и надо помочь ему выпутаться из сложной ситуации.
– Жаль, – вздохнула я.
– О чем жалеешь, Клер? – не оборачиваясь ко мне и продолжая рассматривать заснеженный пейзаж за окном, спросил наставник.
– Я забыла свой шар предсказаний во дворце, – еще раз вздохнула.
– Ты меня удивляешь, – он развернулся ко мне и одарил насмешливым взглядом. – Мы едва избежали смерти ночью, а ты переживаешь из-за ворожейного шара.
– Мне с ним спокойней, – призналась я. – Кроме того, ведь мы сейчас не во дворце, и запрета на магию здесь нет. Можно попытаться еще раз узнать кто, такая таинственная ворожея.
– Думаю, мы можем решить эту проблему, – став серьезным, сказал Броссар. – Идем со мной.
Заинтригованная, поспешила за мужчиной. Он шел широким шагом, потому я почти бежала за ним. Очень интересно, что он задумал. В доме гулко слышался каждый звук, казалось, здесь никого нет помимо нас. В коридоре встретилась лишь одна горничная, сметающая пыль с картин. Она вежливо поклонилась и вновь вернулась к прерванному занятию. Броссар не обратил на нее никакого внимания, я скользнула мимолетным взглядом по женской фигуре, донельзя заинтригованная словами наставника.
– Входи! – широко распахнув передо мной дверь, пригласил ворожей.
– Это ваша комната? – с интересом огляделась вокруг.
– Я здесь живу, когда останавливаюсь у матери, – подтвердил мою догадку наставник. – Правда, последние несколько лет не был. Но здесь ничего не трогали с момента моего отъезда.
Пока он говорил, я рассматривала комнату. Она рассказала намного больше о характере Броссара, чем крохотное пространство в доме у озера. Там была лишь небольшая полка, занятая фолиантами, скрытыми под видом романов фривольного содержания, бюро, где наставник хранил серебряный медальон ворожея – личную печать, да кровать относительной комфортности. Все скромно, даже аскетично. Здесь же все дышало роскошью. В каждой продуманной мелочи и деталях. Книги стояли в шкафу с дорогими витражными стеклами. Изящные линии мебели украшала резьба и бронзовые накладки, покрывающие тщательно отполированную и лакированную поверхность. Вся обстановка представляла собой единый ансамбль, где незаконченная линия одной вещи находила продолжение в другой. Отделка уютной мебели из тафты с повторяющимся рисунком известного мне герба, изображавшего грифона и рыцаря, сочеталась с плотными портьерами на окнах. Мраморный камин не стал исключением, и был выдержан в общем стиле комнаты. Над ним висело зеркало, отражающее все пространство. Двое часов равномерно отмеряли время. Одни стояли на каминной полке, вторые в углу на полу за прозрачным стеклом, натертым до блеска. Видно, что в отсутствии хозяина здесь следили за чистотой.