Доктор права, ее отсутствие нужно воспринимать как очередное испытание для меня, с которым я обязательно должна справиться. Так и будет. Главное – не поддаться страху и не дать ни малейшего повода втянуть меня в приступ. Я буду спокойна, даже холодна, я буду непробиваема, недосягаема, не… что бы там еще написать про «не»? Ладно, я просто справлюсь.
Ларри – шелковый, ведет себя так, словно и впрямь сознает свою вину в моем пребывании у Фрейденберга. Значит, виноват.
Букет на столике рядом с кроватью теперь от него, рядом гордо красуется карточка: «Любимой жене. Ларри». Примирение? Я молчу о приступе, он тоже, словно ничего и не было.
Пора домой, потому что больничные стены даже в клинике Юниверсити-колледжа давят, больница есть больница. В «Нотли» у меня есть своя комната, свои книги, туда придут мои друзья, я буду слушать свою любимую музыку. Я уже лежала запертой в «Нотли» целых четыре месяца, когда Ларри впервые испугался моей болезни – туберкулеза. Смешно вспомнить, тогда он боялся подойти к кровати, ведь туберкулез заразен. Пришлось сказать, что я не люблю его, чтобы дать повод не целовать даже в щеку.
Хочу домой и как можно скорее. Только не хочу, чтобы отвозил Ларри, почему-то страшно, вдруг он снова отправит к Фрейденбергу. Глупость, конечно, но страшно. Нет, лучше позвонить Кауарду. Ноэль друг, он всегда выручит и не боится заразиться от меня ни туберкулезом, ни безумием. Особенно вторым.
Как же хорошо дома! Даже в собственной спальне, где знаком не просто каждый уголок, но каждый дюйм, вдруг открывается столько нового.
Под надуманным предлогом, что мне нужно больше спать и просто читать, я удалила Ларри, стоит отметить, что дорогой супруг подчинился не без облегчения. Это дает мне возможность взяться за свои записи, не боясь, что их кто-то увидит. Ларри не слишком настаивает на частом общении, а остальные нос в мои дела не суют. Прекрасно, я могу доделать то, что начала под руководством доктора Марион. Перед отъездом она дала мне вопросник, по которому я должна описать свою жизнь, стараясь не обманывать саму себя, даже если это не слишком приятно.
Быть честной с самой собой тяжело, даже труднее, чем с другими. Ложь другим можно оправдать, а как оправдаться перед собой? Интересная тема, над этим стоит подумать.
Кажется, что оправдать саму себя проще всего, в душе мы же все знаем, что хорошие, а если и поступили недостойно, то просто так случилось, мы вовсе не хотели совершать подлость, на это нашлись тысячи причин… Даже если думать не о подлости или откровенных ошибках, а просто о каждодневном поведении, все равно найдется тысяча и одна причина оправдать себя.