– Ну вот, – произнесла Джиллиан, успокаиваясь и вытирая руками глаза. – Кто бы мог подумать, что я так расчувствуюсь?
Тетушки усаживаются, и Салли наливает каждой по стаканчику джина с горькой травяной настойкой, от чего они никогда еще не отказывались и что особенно любят пропустить, когда впереди предстоит работа.
– Потолкуем-ка об этом субъекте, который там, на заднем дворе, – говорит Фрэнсис. – О Джимми.
– А надо? – со стоном спрашивает Джиллиан.
– Да надо, – с сожалением подтверждает тетушка Джет. – Так, прояснить кой-какие мелочи. Например – отчего он умер?
Антония и Кайли прихлебывают кока-колу с заменителем сахара, боясь пропустить хоть слово; от жадного интереса у них даже волоски на руках встали дыбом.
Салли ставит на стол чайник мятного чая и любимую чашку с отбитым краешком, подарок от дочерей ко Дню матери. Пить кофе она больше не может – его запах вновь вызывает к жизни образ Гэри, столь явственный, что, когда Джиллиан нынче утром проливала воду сквозь кофейный фильтр, Салли дала бы честное слово, что за столом в эти минуты сидит Гэри. Она старается убедить себя, что несвойственная ей апатия объясняется нехваткой в организме кофеина, но причина в другом. Она так необычно тиха и мрачна сегодня, что это бросается в глаза Антонии и Кайли. Все это слишком не похоже на нее. У девочек такое чувство, будто той женщины, которая была до сих пор их матерью, больше нет. И не в том дело, что ее черные волосы распущены, а не забраны назад, как всегда; самое главное – это ее печаль, отсутствующий вид.
– Думаю, такие вещи не следует обсуждать в присутствии детей, – говорит Салли.
Но дети накрепко приросли к стульям; они умрут, если им не дадут послушать, что будет дальше, – они этого просто не вынесут.
– Мама! – кричат они в один голос.
Девочки уже почти взрослые. И ничего тут не поделаешь. Салли пожимает плечами и кивком показывает Джиллиан, что можно говорить.
– Ну что ж, – начинает Джиллиан. – Вероятно, это я его убила.
Тетушки переглядываются. На что-то другое – да, но на такое Джиллиан абсолютно не способна.
– Каким же образом? – спрашивают они.
Это она-то? Девочка, которая, раздавив босой ногой паучка, поднимала рев на весь дом? Которая, уколов себе до крови палец, объявляла, что ей дурно, после чего без чувств падала на пол?..
Джиллиан признается, что подмешивала ему в еду паслен – растение, которое в детстве терпеть не могла и как бы нечаянно выдергивала вместе с сорняками, когда тетушки посылали ее полоть огород. Тетушки спрашивают, в каких дозах, и, услышав от Джиллиан ответ, довольно кивают. Так они и думали! В чем-чем, а уж в травках старушки разбираются! Такие дозы и фокстерьера не отправят на тот свет, а тем более здоровенного мужчину.