С собой на съемки я иногда привозила книги, и время от времени Мэри, Лоренцо и я зачитывали вслух интересные жизнеутверждающие мысли и высказывания. В конечном итоге я начала думать: «Как бы мне хотелось, чтобы Луиза Хей оказалась со мной рядом и научила справляться со всем этим». Это была глупая мысль, рожденная в порыве отчаяния. Но когда я сказала своей ассистентке Дебби, которая на протяжении долгих лет была не только моим поверенным лицом, но и близким другом, как я себя чувствую, она вдруг спросила: «Ну так почему ты ей не позвонишь? Может, она сможет приехать домой?»
Я посмотрела на Дебби, как будто она сказала что-то из ряда вон выходящее.
«Что? – спросила я. – Попросить ее приехать сюда?»
И Дебби ответила: «Да, давай позвоним ей и посмотрим, что будет. Самое страшное, что может произойти, – это если она откажется». Дебби позвонила, и, к моему величайшему удивлению, Луиза Хей сказала, что была бы рада приехать.
Ого… так… Луиза Хей согласилась на встречу со мной!
На обложках своих книг Луиза Хей всегда выглядела молодой и энергичной, поэтому я была крайне удивлена, увидев женщину в инвалидном кресле. На тот момент ей было уже за восемьдесят лет, и хотя она не была уже в прежней физической форме, от нее все равно исходила какая-то потрясающая энергетика. Она быстро окинула меня оценивающим взглядом, а затем перешла сразу к делу, что свойственно людям, достигшим определенного возраста, жизненного опыта и мудрости. (И мне это всегда импонировало. Время нельзя терять, надо идти вперед. Мне нравится быть в окружении таких людей.)
«Зачем я здесь, Дженнифер?» – спросила она.
«Я не знаю, – сказала я откровенно. – Я просто… Ваши книги помогали мне на протяжении многих лет… а теперь я переживаю развод…» Я никак не могла подобрать слова, чтобы объяснить ей, почему я заставила ее проделать весь этот путь из Сан-Диего до Лос-Анджелеса. «Я просто… не знаю, что мне делать».
«Я так и думала, что дело именно в этом, – сказала она, пристально посмотрев на меня. – Расскажи мне немного о том, что происходит».
Я начала говорить о том, что случилось и как я чувствую себя из-за всего этого.
«Ну, ты не выглядишь разозленной», – сказала она.
Я задумалась на секунду и ответила: «Нет, я не злюсь, мне просто очень грустно».
«Когда брак распадается, люди склонны злиться, – сказала она. – И это просто прекрасно, если с тобой такого не происходит. А теперь расскажи мне больше о своих чувствах».
Я так и сделала. Я говорила о наших с мужем недавних взаимоотношениях и о том, как хотела все исправить ради детей… Я раскрыла все карты, ничего не утаив. И когда я остановилась, она снова заговорила.