– Я дома!
Загнутая, на столе, совершенно голая Марисе негромко стонала, её круглые ягодицы подрагивали. Стонала она, настолько насколько позволял красный шарик на ремешке затыкавший её рот, на глазах у неё была повязка, руки и ноги прикованы к ножкам стола. Из одежды медсестры, в которой она встретила меня, на ней оставалась лишь маленькая белая шапочка. Из-под кляпа обильна лилась слюна, под подбородком Марисе натекла уже маленькая лужица. Стоя справа от неё я помахивал плёткой, я тоже был голый, мой вставший член покачивался из стороны в сторону.
– Выбирай, рабыня, – говорил я, стараясь, чтобы это прозвучало, как можно зловеще: – двадцать ударов или рву тебе задницу! Выбирай!
Марисе мычала в ответ. Естественно она не могла мне ответить с кляпом во рту.
– Я не слышу тебя, грязная давалка! А раз так, то ты подучишь свои двадцать ударов, а потом мой член в свою задницу!
Я не сильно хлестнул Марисе по попке, она замычала и подбросила вверх свой аппетитный зад, её щель блестела от обильной смазки, колечко ануса конвульсивно подёргивалось. Эта плётка, честно говоря, была не настоящей, боли она особо не причиняла, недолго оставались лишь красные следы в выпоротых местах, но для наших забав подходила как нельзя лучше. Я смачно порол Марисе по спине и ягодицам, обзывая её шлюхой, рабыней и секс-куклой, пока от её щёлки не потянулась вниз тонкая ниточка слизи. Отбросив плётку, я встал позади Марисе на колени и погрузился ртом в её истекающую соком щель. Там было горячо, как в сауне. Время от времени отрываясь от её вагины я припечатывал её словами к столу:
– Через сто дней мы поженимся, и ты станешь моей собственностью! Ты будешь моей вечно! Ты никогда не убежишь от меня!
Влагалище Марисе бесстыдно хлюпало, из неё текло. Приподнявшись я смочил член её выделениями несколько раз окунув его глубоко в её горячую вагину. Потом вынул и тут же ввёл на всю глубину ей в задний проход и начал безжалостно накачивать анус Марисе. Она дёргалась, стонала, извивалась подо мной, из-под её повязки текли слёзы, сопли из носа, слюна лилась изо рта, а вагина бешено пульсировала. Пока я разрывал её попку, она кончила трижды. Когда я разрядился ей в задний проход, она была совершенно без сил. Я вынул член, он был совершено чистый, обойдя стол, я расстегнул ремешок и вытащил кляп изо рта стонущей Марисе. Не успела она вдохнуть воздух, как тут же заткнул её рот своим всё ещё стоящим членом. Она принялась жадно сосать его, давясь и захлёбываясь. Удовлетворившись, я отпустил голову Марисе. Она лежала щекой на столе и тяжело дышала.