Альма (Сергеев) - страница 47
Рахманов допил квас и вновь заговорил уже тихим голосом:
— Во время войны чего только не было. Что касается собак… Я где-то читал — тысячи собак забирали у хозяев. Их обучали искать мины, бросаться под танки с взрывчаткой. Иногда хозяевам писали о погибшей собаке, но чаще не сообщали… Ты же знаешь, многие собаки были и санитарами, вытаскивали раненых с поля боя. Но может, не знаешь, что после войны оставшихся собак демобилизовали вместе с солдатами. Собаки, искавшие мины, даже прошли по Красной площади. А вот собак-санитаров всех отправили на опыты в медицинские институты. Так их отблагодарили за мужество и верную службу. Позорище!
В словах Рахманова было много горечи. Естественно, эта горечь передалась и мне, ведь у нас общая любовь к собакам. Остроглазая, наблюдательная Альма сразу заметила моё состояние, встревожилась и, чтобы поднять мой слабеющий дух, подбежала с палкой в зубах — давай поиграем!
Баксик, подражая Альме, принёс своему хозяину щепку. Мы с Рахмановым повеселели, стали кидать палку и щепку к забору, а собаки снова притаскивали их к дому; они бегали взад-вперёд с невероятной радостью.
— Для Баксика играть со мной — высшее счастье, настоящий праздник, — сказал Рахманов. — Жена Таисия ко мне только хорошо относится, а Баксик не может жить без меня. Я для него — всё, как Пушкин для меня.
— Альма меня тоже сильно любит, — сказал я и вспомнил Габриэля Маркеса: "В этом мире ты всего лишь человек, но для кого-то ты — весь мир".
— Альма удивительно талантливая, — продолжил я. — Ты не поверишь, но она прекрасно поёт.
— Охотно верю, — пропыхтел Рахманов. — В посёлке, где я жил студентом, был целый собачий хор. Только зазвонит церковный колокол, начинают петь. Вернее, выть. А дело в том, что до этого был пожар и колоколом собирали людей на тушение.
Провожая нас, Рахманов сказал:
— Я здесь недавно, всего три дня. За городом ещё холодновато, но мне не терпится доделать дельтаплан. В посёлке пока пусто, но Нежданов вчера приезжал. Заглянул по пути из монастыря. У него неприятность: опять в церкви кража. Стащили подсвечники. Он подозревает одного типа, но нет доказательств. У церкви часто околачивается какой-то Тихон. Прихожане видели, как на прошлую Пасху этот Тихон своровал кулич из церкви.
Услышав слово "Тихон", Альма сердито залаяла.
Глава двадцать восьмая
На рынке в Истре
На следующий день мы с Альмой поехали на рынок в Истру — я решил купить толь, чтобы починить крышу в сарае-мастерской. Мы подъехали к рынку, вышли из машины, я взял Альму за поводок, и тут с ней случилось невообразимое. Задрав голову она принюхалась, уловила в воздухе какой-то запах и вдруг, вздыбив шерсть на загривке и рыкнув, потащила меня в гущу посетителей рынка. Лавируя меж покупателями, продавцами и просто ротозеями, она напористо тащила меня мимо лавок с одеждой и лотков с овощами, и "пятаков", где продавали саженцы и цветы в горшках. Она даже пронеслась мимо магазина "Стройматериалы", ради которого мы и приехали на рынок. В отличие от профессиональных ищеек, Альма вела меня не по следу, а по запаху в воздухе — но какому-то единственному запаху из сотни других. Высунув язык, нетерпеливо повизгивая, она настойчиво тянула меня к чему-то крайне важному, по её мнению. Я еле поспевал за ней; несколько раз натыкался на людей, извинялся; вслед мне летели ругательства. А когда я чуть не сшиб старушку с кочаном капусты, послышались крики: