Невеста наемника (Шалашов) - страница 22

— Гневко! — слегка прижал я колени к бокам коня, и он вмиг перешел с рыси на галоп.

Первого грабителя гнедой смахнул с пути, словно муху, второму я без затей разрубил голову. Третий, оказавшийся проворнее остальных, пустился бежать, но далеко не ушел — меч можно метнуть не хуже копья, а с клинком между лопаток далеко не убежишь.

Соскользнув с седла, подбежал к старухе. Голова окровавлена, одна рука повисла, словно плеть. Но жива. И, что удивительно, в сознании и уже пытается встать на ноги.

— Лежи — лежи, — удержал я кухарку. — Давай — ка руку. Ну — ка, пальчиками пошевели…

Рука не сломана — это хорошо. Ушиб пройдет, а в ее возрасте переломы срастаются с трудом.

— А теперь глазки открой… Молодец!

Зрачки обычные, не расширены. Значит, дубинка попала вскользь. А если и есть сотрясение мозга, то небольшое.

— Гневко! — подозвал я коня.

Гнедой был занят. Обнаружив, что первый из разбойников подает признаки жизни, привстал на дыбы и припечатал его копытами. Убедившись, что дело сделано, подошел ко мне, повернувшись тем боком, на котором висела баклага с водой.

Я всегда вожу с собой воду. Пить из первого попавшегося ручейка, а уж тем паче из реки, может только самоубийца. Добрая четверть новобранцев погибает не от стрелы или меча, а от кровавого поноса. Посему, опытные солдаты предпочитали утолять жажду либо легким вином, либо пивом. Мне, не переносящему на дух ничего спиртосодержащего, приходилось искать чистый родник, или — а это чаще всего бывало, кипятить воду. Помнится, в начале военной карьеры это вызывало насмешки, потом — недоумение, а потом и уважение. Медная баклага, луженая оловом, мне обошлась по стоимости среднего меча, но она того стоила. Вот и теперь — где бы я искал воду, если бы не баклага?

Напоив старуху и дав ей умыться, пошел за мечом. Вытащил, почистил лезвие и, конечно же, не удержался, чтобы не посмотреть — а нет ли у незадачливых грабителей чего — нибудь стоящего? Возможно, кто — то меня и осудит, но все, что взято в бою — боевые трофеи. Но если вы попытаетесь обобрать мертвеца, убитого не вами — это уже мародерство.

Ничего дельного не нашел. Ножи из сырого железа, кривые дубинки. В общем — то, какие — то деньги можно выручить и за это, но тут я вспомнил, что собирать пфенниги мне не нужно.

Возвращаясь услышал, как воспрявшая духом Кардула выговаривает жеребцу:

— Ну, разве так можно? Ну, подъехали бы, разогнали. А вы… Наскочили и зарубили. А ты тоже хорош! Хрястнул копытом — и вся недолга! Весь в хозяина.

Гневко слышал, время от времени презрительно фыркая — мол, говори — говори, но что бы с тобой было, если бы не мы?