— Кто? — наконец поднял голову от стола Чава, взгляд у него был мутный, будто после сна.
— Ну кто, — несколько растерялся от такой решительной отповеди Шпала, — кто-кто… Да все! Развели эти всякие гребаные условности: бюстгалтеры, уголовные кодексы, нормальному человеку и проскочить негде. Надоело!
— А потом что делать будем?
— Когда?
— Когда поймают.
— Когда поймают, отсидим разом за все! Это же лучше, понимаешь, чем по мелочам: украл, выпил — в тюрьму… И потом, может нас еще и не поймают!
— Так не бывает! — возразил Чава, он вконец, оказывается, был лишен романтической жилки.
— Как это не бывает, — разгорячившись мечтой, доказывал Шпала, — еще как бывает! Мало ли на земле места? Уйдем в тайгу, в этих, как их, в староверов обратимся, они нас спрячут. За границу, наконец, уйдем.
— И что мы там будем делать?
— Наемниками наймемся в эту самую… в Южную Родезию! Лишь бы никаких законов, сам себе хозяин.
— Так не бывает, — вздохнул Чава, — законы обязательно какие нибудь есть. Везде! Даже в Южной Родезии у наемников… И может быть еще похлеще чем у нас.
Непроходимый прагматик этот Чава. А Шпале не хотелось бежать одному. Одному скучно, неинтересно. Даже бабу одному насиловать неинтересно, да и неудобно. Красть неудобно — некому на шухере постоять. Эх, как бы хорошо вдвоем, когда обоим терять нечего, когда полностью можно друг на друга положиться.
Шпала вновь представил тюрьму, жадно взглянул в окно. Нет, не понимает Чава! Ничего, в тюрьме побудет, — поймет. Из колонии оба и сбегут.
— Ладно, — вздохнув примирительно сказал Шпала, — давай сдаваться, только с умом! Я буду говорить, а ты повторяй, понял?
Он взял со стола пачку сигарет, вытряхнул содержимое на ладонь. Отсчитав пять штук, засунул обратно в коробку, остальные разделил на две кучки и одну протянул Чаве:
— На, заныкай у себя где-нибудь в одежде, в камере пригодится.
И принялся заныкивать сам.
Покончив с делами, они еще посидели в купе для солидности, чтобы капитан не возомнил, будто ему так легко удалось обоих расколоть, затем Витька крикнул в коридор:
— Товарищ капитан…
И словно вдруг резануло по сердцу: вспомнилось — «Тамбовский волк тебе товарищ!»
— Гражданин начальник, — поправился он, — идите сюда, мы решили!
Когда они вошли, Шпала досказал:
— Давайте бумагу и ручку, только передавать будем из рук в руки: мы — вам, вы — нам! Нет, наоборот, сначала вы — нам, а потом мы — вам.
— Согласен!
— Кстати, товарищ капитан… гражданин начальник (черт возьми, как за полтора года забылось «начальник» и въелось это «товарищ», придется переучиваться!)