Гроздев оставался верен себе: старался устроиться так, чтобы жить как можно лучше в установленных кем-то для него рамках. По этой причине ему часто приходилось путешествовать с зоны на больничку, где все режимы находились вместе, а «география» была представлена от Колымы до Урала. Приходилось подолгу «гостить» там и, естественно, наблюдать жизнь зеков от малолеток до особо опасных рецидивистов включительно. Плюс этапы туда и обратно, где только и можно встретить кочующих толпами и в одиночку отказников, раскрутчиков, крытников, поселушников, химиков, возвратчиков, этапников, приговоренных к расстрелу, спецконтингент: осужденных ментов, политических, женщин. Кого-только в этой системе нельзя встретить? Нет такой категории от самых сильных и влиятельных мира сего (в прошлом и будущем, но не в настоящем, ибо в настоящем здесь все равны, как при коммунизме!), до полнейшего ничтожества. От святого до грешника. От верующего до воинствующего атеиста… Впрочем, то и другое и третье может быть в одном лице. Да и кто вправе их классифицировать?
Короче, тот мир сжат, и вмещает в себя при меньшем объеме значительно больше информации, чем любой другой. Нельзя сказать, чтобы судьбы основной массы всех вышеперечисленных были банальны! Хотя Солженицын и говорит, что опыт колонии целиком отрицательный опыт, а Шаламов это подтверждает. Иногда отрицательный опыт во сто крат ценнее положительного! Что оба они блестяще и доказали на деле: прожив за его счет всю дальнейшую жизнь. Так что дело не в положительности, либо отрицательности, а в умении им воспользоваться!
Но нельзя сразу объять необъятное! Обо всем здесь прозрачно намЕкнутом Вы будете иметь возможность прочесть в следующей книжонке ныне еще неизвестного автора. Пока же мы разбираем вполне конкретный вопрос: как стать кумиром. И в его рамках первую часть: о талантах и поклонниках. Заболтался я тут конечно с Вами! Но где Вы найдете неболтливого описателя? Так вот. Если всего этого недостаточно до сих пор, можно продолжить! Как читателю еще (оказывается) неизвестно, по окончании отсидки решил Шпала взяться за ум. И не повторять прошлых ошибок! Поступить в институт. А чтобы легче было подобное мероприятие провернуть, устроился работать. При данном учебном заведении в один из отделов сотрудником. Служба, доложит он вам, была не бей лежачего! (Правда, зарплата тому соответствовала) Но, нет-нет, приходилось и там выполнять никому не нужные физические упражнения: Опыты какие-то непонятные, грандиозные проводить. Воплощать в металле и прочей натуре всяческие бредовые замыслы «местных» ученых мужей. Заваленный подвал-мастерскую прибирать, перетаскивая с места на место кем-то когда-то где-то спизженный и припрятанный здесь дефицит, про который сами хозяева, между прочим, давно забыли. Станки ремонтировать. Клеить расшатанные учеными задницами и пришедшие в негодность стулья… В общем, если кому-нибудь из светил вздумается поискать, работу всегда можно было найти! А ставка одна и та же: 80 р.