Когда он добрался до дома, день уже понемногу клонился к закату. Мать работала на грядках – пропалывала сорняки. Два года назад у них был просторный дом в центре деревни, но его пришлось продать, чтобы переехать на окраину, в эту хижину с большим огородом позади. Если бы они откладывали на черный день, не пришлось бы расставаться с домом, где всем хватало места, но отец любил жить широко. Ему часто сопутствовала удача на охоте, после чего он мог целый вечер угощать всех желающих в корчме. Зато, когда отца покалечил барс, желающих угостить его самого оказалось немного.
Хижина. Именно так мать называла их новое жилище. А отец никак не называл. Большую часть времени он проводил в постели с бутылем браги, настоянной на хмельных ягодах, или помогал матери с готовкой. Ягоды ему собирал Стогнар, младший брат Риордана. Из-за браги в хижине стоял спертый запах, хотя настаивалась она на крыльце, в объемистой бадье.
Грудь Риордана распирало от восторга и нетерпения – ему хотелось побыстрее рассказать родителям и брату о своем трофее. Он едва сдерживался, чтобы не побежать к матери со всех ног. Но настоящему охотнику не пристало ребячиться, поэтому Риордан солидным и размеренным шагом шел по тропинке между грядками. Увидев старшего сына, мать отбросила тяпку и, тяжело ступая, направилась к нему навстречу.
– Почему так поздно? Твой младший брат полдня таскал мне воду, но ее все равно не хватило, – потом взгляд матери остановился на тушке козленка, и ее уголки губ опустились. – Все-таки убил. Зачем ты его вообще забрал? Мы со временем могли бы подкопить денег и купить еще одного. На краю огорода можно соорудить загон, козлята бы подросли, и у нас каждый день было бы свежее молоко. Сам знаешь, что охота – ремесло ненадежное.
– Я не убивал козленка, – сказал Риордан. – Это сделал синий барс.
Весь его горделиво-торжественный настрой, с которым он вернулся домой, куда-то улетучился.
– Синий барс, – повторила мать. – Каждый раз, когда ты уходишь в горы, я молюсь, чтобы ты вернулся невредимым. Мало мне горя с твоим отцом…
Видя, что мать начала свою обычную тираду, Риордан поспешил ее перебить:
– Пойдем в дом, мама. Я хочу что-то показать. Где Стогнар?
– Убежал к дому бурмистра. Из Овергора сегодня приехали военные, – мать хмуро взглянула на Риордана.
Стогнар грезил мечтами о солдатской карьере, и, если у Риордана находилось свободное время, они часто отрабатывали разные приемы на самодельных деревянных мечах. Они навьючивали на себя разные тряпки, воображая, что это камзолы вельмож, обычная веревка при этом сходила за золоченый аграмант, а половик заменял плащ на меху саргана. Они отвешивали друг другу изысканные поклоны и вели разговоры на языке господ, воображая, что когда-нибудь окажутся в их обществе. Мать считала, что Риордан напрасно потворствует детским фантазиям Стогнара. Зачем напускать на себя благородные манеры, если нет шансов попасть в круг избранных? Максимум, чего мог достичь житель горной деревушки, это стать военным. Но профессия солдата еще более рискованная, чем ремесло охотника. Вот фермер или скотовод – совсем другое дело. Здесь можно рассчитывать на верный доход, который не зависит от удачи, капкана или твердости руки. Но земля на огороде родила плохо, как ее ни поливали, а их единственного козленка Риордан забрал в горы, где его задушил синий барс.