Азаматов снова отпил глоток светло-коричневого пива.
— Семина за непослушание по две смены заставляешь работать. Брось, Алексей. Не к лицу тебе. Тебя ж люди все-таки ценят. Ты член обкома, бюро горкома, заслуженный нефтяник. Не надо.
Он встал, застегнул пыльник.
— Старцев горяч. Так будь же ты капельку потерпеливей. У него тормозов нет иногда, но ведь ты-то через все это прошел… И вот еще что. Мне не нравится, что майский план бывший старцевский участок не выполнил. Совсем не нравится… Ну, пока.
Приземистый мотоцикл отшвыривал широкими колесами километры. Свистяще пел асфальт. Анатолий, чуть отвернув в сторону лицо и щуря слезящиеся глаза, прибавлял и прибавлял газу. Мотоцикл угрожающе повышал голос. Вот-вот выйдет из терпения, как беспрерывно терзаемый шпорами конь. Легкий, плавный, как бок глобуса, перевал — и несется к голубовато-серой черте горизонта сужающаяся, словно луч прожектора, асфальтовая дорога. Любка крепко держалась за плечи Анатолия, тугой воздух, за который, казалось, можно было ухватиться, вмиг разметал волосы.
— Толенька! — Любка пригнулась к самому уху Анатолия. — Не сходи с ума, разобьемся.
— Такого со мной еще не бывало!
Встречные машины проскакивали мимо со сдавленным ревом, дымя на подъемах. Их обогнала «Волга» — все пассажиры, как по команде, провожали глазами сумасшедшую пару, силившуюся их догнать. Белобрысый парень в синем джемпере весело скалил зубы, а девчонка за его спиной, распустив рыжее пламя волос по ветру, махала им рукой.
Анатолий свернул в лес. Любка соскочила с мотоцикла и запрыгала, разминая затекшие ноги. Села на пенек и начала с треском расчесывать спутанную свою гриву.
— Безжалостная ты! — покачал головой Анатолий. — Ведь они живые!
— Пустяки! — отмахнулась Любка. — И все из-за тебя. Давай я их вправду обрежу, Толя! Ведь лето же, такую тяжесть таскать. Ну, погоди, затянет меня в насос! — пригрозила она.
— Ни в коем случае! Сбережем святыню нашу…
Анатолий положил голову на ее колени. Лицо его показалось Любке далеким и немного чужим. Он провел рукой по склоненному к нему лицу.
— Хорошо быть тунеядцем! Целый месяц сессия. Красотища! Постой, а ты почему не на работе?
— Так я ж во вторую.
— Поехали?
— Ага. Только осторожнее, прошу тебя. Я боюсь. Больше не поеду с тобой.
— Добро, — без всякого энтузиазма согласился Анатолий. — Только покатаемся немного по лесу.
Неуклюжий на вид мотоцикл легко петлял по тропинке. Анатолий не без изящества объезжал пни, деревья, неожиданно выскакивавшие на дорогу. Любка едва успевала отклоняться от ветвей.