— Я сейчас скажу очень затасканные слова, — глухо проговорил Сергей, накрывая ее пальцы своими. — У вас замечательные глаза, Ира. Вы в синем платье — они отдают синевой, вы одеваете свитер — они становятся серыми…
— Я не хочу этого слышать! — проговорила девушка, глядя на дальний речной поворот, добела раскаленный солнцем. — Вы же понимаете…
То, что случилось после ее слов, Сергей вспоминал потом со смешанным чувством радости и боли. Он спрятал ее нежное, без кровинки, лицо в своих больших загорелых ладонях и начал исступленно целовать ее испуганные глаза, дрожащие губы, слабо протестующие руки.
— Ты будешь ходить. Будешь! Землю взрою, лучшего врача найду! Ты будешь ходить!
Сначала бумажка была прочитана прямо в горсовете. Потом на крыльце. На середине площади. Маленькая бумажка, где значилось, что Анатолий Владимирович Семин является квартиросъемщиком. Как звучит это слово! Читаешь его по складам — и из него начисто выветривается весь канцелярский дух. Смакуешь его, как хорошую партитуру, наслаждаясь каждым тактом. Квар-ти-ро-съем-щик!
Несмотря на адскую жару, Анатолий битый час слонялся по раскаленному проспекту. Заглянул в библиотеку Дворца нефтяников к знакомым девчатам. Там он очень естественно уронил ордер на пол и насладился произведенным эффектом: те буквально стали вырывать его друг у друга, и Анатолий поспешно отобрал ордер. Уходя, он небрежно пригласил всех присутствующих на новоселье, хотя сам смутно представлял, сколько человек может вместить квартира-малометражка. Встретились знакомые ребята — а их у него было полгорода — гурьбой забрели в измученный зноем парк, посмотрели футбол. Анатолий как-то забыл о Любке. Вспомнив же, пытался оправдаться перед самим собой: где ее найдешь? Не бегать же по всему лесу. Не обидится.
Так, слегка осоловев от жары, пива и многословия, он очутился в подъезде заветного дома, который только что сдали. Дом был обычный: серая коробка с решетчатыми бровями балконов, плоской крышей, но до чего же приятно чувствовать себя причастным к будущей жизни в нем. Тем более, что отличная планировка, в комнаты разные входы. Он даже пытался проникнуть в квартиру, ковыряясь гвоздем в замке, но ничего из этой затеи не вышло.
И уже заранее начали роиться в голове заботы. Надо, прежде всего, помнить, что их будет двое. Куда поставить стационарный, с х о л о д и л ь н и к, магнитофон? Приемник? Пюпитр для нот? Ну, это не проблема. Второй жилец, Курочкин, вроде, ничего парень. А вдруг — зануда? И потом, как же с Любкой? Ведь — чего темнить — они вот-вот поженятся, он уверен. Наверняка, Курочкин скоро супружницу привезет, она еще пока студентка. А вообще-то Курочкин ему нравится — смугляк, как и Старцев, кудрявый, усы а ля Рознер. И вообще, как соседи воспримут его музыкальные упражнения? Без них никак; а тут стены что картон.