Накануне отъезда домой в Актуши отправился Олег навестить приятеля. Шагал в приподнятом настроении, игривый мотивчик из модного кинофильма насвистывая, совсем не чуя нависшей над его головой беды.
А беда поджидала Олега неподалеку от той улицы, где жил приятель — тоже выпускник курсов.
Выйдя из тесного проулка на сине-белую сугробистую площадь, он чуть ли не носом к носу столкнулся с конопатым пацаном в полушубке нараспашку. Хилый с виду мальчишка с непонятным нормальному человеку ожесточением бил палкой лохматую кошку. Кошка не могла сбежать от мучителя — тот привязал ее за облезлый хвост веревкой к телеграфному столбу.
Возмутился Олег. Подбежал к сопливому балбесу, вырвал из его рук палку.
— Она тебе помешала? Помешала, спрашиваю?
А тот даже не испугался.
— Ничейная кошка! Чего привязался? — И, сверкая нахальными глазищами, настойчиво потребовал: — Отдай мою палку!
— Я тебе отдам! — пригрозил Олег. И для острастки замахнулся увесистой дубиной. — Пшел вон, обезьяныш!
И в тот же миг кто-то сзади рванул Олега за руку, а потом сбил его с ног. Когда же Олег, превозмогая боль, поднялся из сугроба, перед ним стоял здоровенный мордастый детина в косоворотке без пояса.
— За что? — поинтересовался Олег, пальцами соскребая со щеки красную снежную кашицу.
— Ученым будешь! Попробуй в другой раз моего сынка только пальцем тронуть! — ответил детина с завидным хладнокровием.
— Живодер он… твой сукин сын! — сплюнул Олег, собираясь идти своей дорогой.
Но отец мальчишки еще раз звезданул Олега по скуле. Тут уж Олег не стерпел и тоже ударил мужика кулаком, норовясь попасть по сопатке.
«Живодер», вероятно, уже привыкший к такого рода потасовкам, на всю площадь заголосил благим матом:
— Помогите! Папаню убивают!.. Караул!
И, как по команде, из ближайшего двора на истошный вопль пацана сбежались «свидетели»: раскосмаченная бабенка с подбитым глазом и двое прыщеватых парней.
Спустя полчаса свидетели дружно, без единой запиночки, давали показания в отделении милиции.
— Все-о доподлинно, гражданин начальник, своими глазыньками видела! — плаксиво тянула, точно причитала по дорогому покойничку, бойкая на язык баба. — Энтот вот никому не известный бандюга — проходимец, избивал ни за что, ни про что примерного на весь курмыш хлопчика Гриню. А когда его батько, безупречный семьянин товарищ Мамочкин, выскочил за воротца… чтобы спасти Гриню от смертоубийства, изверг и ему не дал спуску!
Прыщеватые парни, оказавшиеся братьями-одногодками, согласно кивали головами.
— Нелька с пунктиком… то есть мать-одиночка Рымкина описала данную баталию до точности художественно! — сказал один из них. — Ни дать, ни взять — Ильф и Петров в одном лице!