Он хотел сказать «до свидания», но только махнул рукой, отвернулся и зашагал обратно в дом. «Когда я ее теперь увижу? — подумал он о жене. — И каково ей будет в чужом городе, да еще с больным сердцем?» И тут же вспомнил о секретаре райкома Мельникове. Где он? Может быть, с его женой совсем плохо?
— Костя, — сказал он, поднявшись на площадку к шоферу, который продолжал стоять на посту, — ты свободен. Прошу тебя, съезди к Мельникову, помоги ему…
— К «голове»? — Шофер насмешливо свистнул — Да он еще с первым выстрелом из города укатил. Машину вместе с жинкой барахлом нагрузили и туда… — Костя кивнул на восток. — Как знали!
— Ах, сволочи, мать их…
Но, выругавшись, Орленко почувствовал себя спокойнее. Пусть эти людишки бегут из города, как крысы с корабля. Останутся лучшие!
Снизу раздался топот ног, звон железа. «Винтовки прибыли!» — крикнул кто-то. Секретарь горкома бросился туда. Костя догнал его, вернул на ходу пистолет и встал в строй.
Коммунисты стояли во всю длину коридора, в четыре ряда Циркин, подтянутый и торжественный, ходил в узком проходе, раздавал новенькие, густо смазанные маслом винтовки.
— Первый взвод — сорок восемь! — выкрикивал он, поворачиваясь к столу, за которым сидел Владимир Мельник и заполнял ведомость. — Второй взвод — шестьдесят…
Орленко удивился: за какой-нибудь час людей прибавилось вдвое. Рядом с Мариничем и его «аяксами» стояли Валентин Васильевич Лизогубов с завода швейных машин, работник горкомхоза Андрей Степанович Гордиенко, еще один Мельник, Михаил, моложавый крепыш, директор средней школы…
В другом взводе выделялись своими черными куртками с блестящими пуговицами железнодорожники. Среди них тоже было двое знакомых — диспетчер Николай Покусаев и пожилой морщинистый поляк Юзеф, не то контролер, не то кассир: его фамилию Орленко вдруг забыл, вспомнив только, что, кажется, он еще не утвержден окончательно в членах партии. Юзеф воевал в Испании и бежал из французского лагеря для интернированных республиканцев. Стояли механики, сцепщики вагонов, бухгалтера… Коммунисты с двадцатилетним стажем и только что получившие кандидатскую карточку… Молодожены и почтенные отцы семейств… Шеренгу замыкали женщины: красивая, осанистая Наталья Приблудная, заведующая городским музеем, и какая-то тоненькая, белокурая девушка, по-видимому, еще комсомолка. У женщин через плечо висели санитарные сумки с красным крестом…
Циркин закончил раздачу винтовок и доложил:
— Товарищ секретарь городского комитета партии! Вооруженный отряд коммунистов построен. Всего по списку сто восемьдесят семь человек… — Он запнулся и уже тише добавил: — Включая вас. Какие будут приказания?