Так говорит бывший солдат, кстати, первый солдат, с которым мне довелось встретиться за время моих поисков. И говорит он, в сущности, то же, что и бывшие генералы и полковники. Он уверен, что, выступи наши войска в бой с первой минуты вражеского нашествия, дай этим гадам как следует по зубам, разговор мог бы получиться иной… «Больше людям верить надо было. На месте иной раз виднее, как поступать». Впрочем, это старая истина…
Здесь, на северо-восточном фланге, Буданов и его однополчане сражались все дни обороны, а затем отходили вместе со всеми перемышльцами, продолжая помогать пехотинцам штыком и гранатой и выполняя свои непосредственные обязанности. Генерал Снегов, которому они теперь подчинялись, приказывал уничтожать по пути все военные сооружения и склады, ничего не оставляя врагу. И «инженеры» уничтожали: под Львовом взорвали аэродром с ангарами и самолетами, поврежденными фашистской авиацией еще в первые часы войны, в Виннице взорвали мост и продовольственные склады, возле Умани уничтожили еще один аэродром и артиллерийский парк с большим запасом снарядов. Так и шли…
В конце июля — было это уже за Уманью — мотоинженерный полк отделили от общей походной колонны. Поступил приказ: передать машины 99-й дивизии и в пешем строю пробиваться на юго-восток, к Первомайску. Почему так решило командование, Буданов не знает. Наверно, «инженеров» берегли… Под Краснополкой, той самой Краснополкой, где они только что услышали весть о награждении защитников Перемышля, им пришлось спрятаться в рожь и ждать наступления темноты. Ночью какой-то старик, согласившийся быть проводником, повел их по тропинке через поле, а к утру вывел на широкий шлях, показал направление, куда идти, и пожелал доброго пути. Им удалось пройти, вернее, проскользнуть сквозь вражеское кольцо. О том, что оно сомкнулось, Буданов и его товарищи вскоре догадались по доносившемуся издалека реву танковых моторов и грохоту взрывов. Но теперь это осталось позади…
Вот что рассказал мне Алексей Иванович Буданов, бывший сапер, а ныне колхозник. И не только мне: в тот же вечер студия телевидения предоставила ему слово на голубом экране, и сотни тысяч зрителей увидели в лицо своего земляка и услышали его рассказ.
А я уже не боялся, что мне не хватит дыхания. Этот подвиг принадлежал всему нашему народу, его следы были повсюду. Живя в далекой от Перемышля Пензе, я получал все новые и новые письма — то от непосредственных участников событий, то от родных и близких участников, то от очевидцев того или другого боя, то просто от людей, которые когда-то слышали об этих событиях и теперь, узнав о том, что я работаю над книгой, спешили сообщить мне какую-нибудь интересную подробность.