— Я Двойка! Я Двойка! — кричала она, ища кого-то в эфире.
Никогда не видев этой девушки, не зная ее, мы все, однако, прониклись к ней уважением. Большинство из нас представляло ее рослой и сильной девушкой. Жить в этой угрюмой, безлюдной тайге, в горах, окруженных бурливыми реками, оставаться одной на целые месяцы — для этого надо быть и смелой и сильной.
Мне захотелось побывать на Черинае, пройти по Сукпаю, о котором так много говорил Джанси. Кстати, представился случай. На следующий день пошел дождь. Делать было нечего. Все равно здесь нам предстояло ждать Колосовского. Охотники отправились в тайгу за добычей, а мы с Нечаевым решили подняться по Сукпаю. Василий и Намике столкнули на воду бат. Намике взяла с собой сынишку. Она укрыла его брезентом. Едва мы вышли, поднялся ветер. Навстречу нам побежали крутые волны и без того порожистой, быстрой реки.
Черинай — это таежная база на Сукпае, связанная с изучением окружающего района. Она расположена на высокой горе. Плыть от устья Сукпая до подножья этой горы — восемь километров. Надо было огибать камни, где вода кипела и брызгала каскадом. Так вот каков Сукпай — родина Джанси Кимонко, о котором писал он:
«Сукпай — на Бикин перевал, Сукпай — на Идзи перевал. Сукпай — на океан перевал…
Вода твоя шумит и пенится на перекатах. Огромные камни несутся по дну твоему, гонимые сильной струей. Страшны пороги твои, Сукпай!..»
Когда мы подплывали к Черинайской горе, усилился дождь. Мы промокли до нитки. По синей сатиновой рубашке Василия струями скатывалась вода.
— Мафа! Мафа! — закричал Коля, увидевший на противоположном берегу медведя.
Василий схватил ружье и выстрелил. Зверь, подошедший было к реке, бросился в лес. Мы подплыли к берегу. Василий пустился бежать по следу медведя. Намике шла за ним. Мы с Нечаевым стояли около бата. Повидимому, зверь был легко ранен, он ушел далеко. Вернувшись ни с чем, разочарованный Василий заметил:
— Не повезло.
— Конечно, — пошутил Нечаев, — если бы он был привязан…
Через полчаса мы подошли к подножью большой отлогой сопки, поросшей лесом.
— Вот вам пристань Черинай! — сказала Намике. — Пожалуйста, на берег.
На берегу, заросшем крапивой, лежал опрокинутый бат. Чуть подальше, под корьем, стояли бочки, ящики, на ящиках лежали мешки с мукой, рядом — большая бутыль с маслом. Продукты, недавно привезенные сюда, как видно, еще не успели поднять наверх.
— Ну ладно, вы идите, — обратился к нам Василий, — идите туда сами, а мы ночью будем охотиться.
— Может быть, мальчик с нами пойдет? — спросил Нечаев, указывая на Колю, посиневшего от дождя и ветра.