* * *
1 января 2024 года, 03:00 UTC-5, расстояние до кометы: 0.506 а. е.
Безусловно, это была самая необычная новогодняя ночь в жизни Джастина Донована. Вместо праздничного стола и шампанского он сидел в просторной лаборатории Гарвард-Смитсоновского центра астрофизики и пил уже третью чашку крепкого кофе. Люди вокруг, так же как и он, постоянно озирались на один из огромных мониторов, подвешенный под потолком. Все они ждали первых кадров с гигантских телескопов VLT[37].
Научную заявку этой группы согласно расписанию должны были выполнить еще два дня назад, как только гиганты смогут наблюдать комету, но случилось то, чего никто не ожидал. В Атакаме – одном из самых засушливых мест на Земле – небо затянуло серыми тяжелыми тучами. Сегодня была первая наблюдательная ночь, и четыре телескопа, каждый из которых имел собственное имя: Анту, Куйен, Мелипал и Йепун, совместно навелись на комету. Работая в режиме согласованного оптического интерферометра, соединяя воедино оптические потоки от четырех гигантских зеркал с помощью сложнейшей системы расположенных под землей каналов, световодов и отражателей, телескопы должны были получить изображение беспрецедентного разрешения и детализации.
Снимков все не было, и Джастин непроизвольно барабанил пальцами по столу, выстукивая мелодию песни, услышанной в полицейской машине, которая и привезла его сюда. Это было первое наблюдение кометы на таком крупном инструменте с тех пор, как она ушла на соединение с Солнцем и вновь стала наблюдаема из Южного полушария Земли. Большая часть самых крупных телескопов располагались, наоборот, в Северном полушарии, так что Очень Большой Телескоп был их спасением и надеждой на продолжение детального исследования неумолимо приближавшегося небесного тела. Конечно, уже десять дней к ним стекались наблюдательные данные, полученные на более скромных приборах, в том числе и любительских. Их анализ давал пищу для размышлений. Комета становилась все ярче, но усредненный график изменения ее блеска стал «запаздывать» за расчетным. Этому могло быть много объяснений, в конце концов, кометы очень сложны и своенравны, да и внешний вид головы не давал усомниться в ее стабильности.
Два с половиной месяца назад Джастин и его русский коллега Сергей Ковалев дали прогноз, который пока казался ошибочным. По их расчетам, рожденным в спорах и вскормленных литрами кофе, комета находилась в «зоне смерти», за пределом Бортля. Ее слабая активность, кратковременные вспышки непонятной природы, скорость вращения ядра и еще огромное количество других собранных данных, – все это они бросили в научный котел, замешали на своем знании и, возможно, каком-то предчувствии и получили решение. Оно оказалось непринятым – большинство коллег его не признало. В последние дни их с Ковалевым заявление часто звучало по телевизору в различных сюжетах, имевших явно негативную окраску. Молодых ученых завуалированно обвиняли в некомпетентности и поспешности. Комета прошла перигелий двадцать три дня назад, и она все еще была цела. Неужели они так ошиблись? Этот вопрос жутко мучал и изводил Донована последние несколько недель.