– Падший и правда был повелителем Иира? – тихонько спросила я, когда призрак умолк.
– Нет. Всего лишь военачальником. На то поле он пришел, чтобы встретиться с Миарисс. Это должен был быть акт примирения между крылатыми. Он думал, что остановит войну. Впервые за долгие годы пришел к крылатым девам с миром, и смертные должны были стать тому свидетелями. Но Миарисс убила его прямо там, у всех на глазах, вонзив кинжал в спину. Вот тогда и случилась самая кровопролитная и жестокая битва между крылатыми девами и демонами Иира, которую люди зовут последней. Каждая из сторон поставила на кон абсолютно все. В итоге один из сильнейших Меняющих был подло убит. Его убийца была разорвана в клочья. Эльфы, которые в те времена поддерживали дев, были вынуждены воевать с гномами, поскольку те изначально приняли сторону их врагов, и в тот день…
Рум покачал головой.
– В тот день погибали и смертные, и бессмертные, простые люди и дети самого бога… Повелительницы бурь лишились королевы, но и владыка Меняющих был тяжело ранен, а потом захвачен в плен.
– Меняющие отомстили за него? – все так же тихо спросила я.
– Да, Трис. Они явились за ним сразу, как только смогли. Проникли в небесные чертоги. Разрушили врата. Отыскали темницу, но к тому времени повелитель был уже мертв. Причем умирал он скверно, Трис. Крылатые девы сполна выместили на нем злобу за смерть своих сестер. Тело Меняющие, конечно, забрали, но перед уходом разрушили чертоги до основания, а всех, кого смогли, уничтожили, чтобы больше ни одна из дев даже думать не смела о том, чтобы мстить. Однако это была не победа, Трис. Никто тогда не одержал верх, потому что оба народа были в равной мере обескровлены этими смертями. Я помню, как плакало тогда небо. Как вздувались от крови ручьи. Это было страшно, Трис… Из тысяч и тысяч крылатых в живых осталось лишь несколько десятков. Но и те были ослаблены настолько, что уже не помышляли о новой войне.
Я до крови прикусила губу.
– Откуда в них столько злобы? Что между ними произошло, если они так друг друга возненавидели? Оно того стоило? Все эти смерти, предательство, месть…
Рум помолчал.
– Не знаю, Трис. Сейчас – действительно не знаю.
Он явно хотел сказать что-то еще, но неожиданно передумал и просто растаял в воздухе, оставив после себя легкий запах грозы. На том месте, где он только что был, рассыпался и осел на землю целый шлейф из золотистых искорок. А секунду спустя из-за деревьев выступил вернувшийся с охоты Ширра.
– Шр-р? – вопросительно рыкнул он, заметив, что я снова чем-то расстроена.