Беверли подобрала валяющиеся банки из-под пива, бутылки, тарелки с липкими остатками десерта. Скомканные салфетки на ковре.
Последний раз. Больше никогда.
Стив и не думал открывать папку. Из ящика доносился мультяшный смех.
– Как игра? – из вежливости спросила Беверли.
Стив пожал плечами и издал недовольный звук.
Кто выиграл, кто проиграл – ей это было по барабану, но она для себя давно решила по поводу мужчин/мальчиков и их игр: сохраняй вежливость. Не насмешничай. Проявляй симпатию, для них это важно.
– Твоя команда не выиграла?
– Не-е-е-ет. Моя команда не выиграла.
Стив насмешничал, глядя на экран.
Беверли ждала. Неужели он ничего не скажет об ужине? О еде, о праздничном столе? О потраченных ею усилиях?
Когда она уже направилась к выходу, он бросил ей вслед:
– Все было отлично, милая. Классный ужин. – И после паузы добавил: – Ты не принесешь мне бутылочку содовой? Если еще осталась. Благодарю!
У себя наверху она замерла в ожидании.
Лежала поверх одеяла на подушке, стараясь не спровоцировать мигрень. Между извилинами мозга словно затаились осколки стекла! Перепила, переела. Решила распустить ремешок, но никакого ремешка на ней не было. Это пояс черных шелковых брюк врезался в (мягкую, вялую) плоть.
Беленькие антидепрессанты, так и не растворившись в крови, плавали на поверхности, как фосфоресцирующие комки моющего средства на воде.
Мама, что ты там стоишь?
Что с ней? В который раз мы заходим в дом и видим, как она стоит неподвижно, точно зомби.
Мама, да что с тобой?
Ей больше нравилось обращение мамочка.
А мама – это что-то другое. Это уже не ты сама по себе, а ты как часть кого-то. Ты себе не принадлежишь.
Ты уже моя мама или наша мама.
Никто не скажет: Вчера на приеме у президента в Вашингтоне мама получила высшую награду страны. Никто не скажет: Вчера взвод мам вошел в приграничную деревню и вырезал всех жителей. Никто не скажет: Сообщество мам открыло потрясающий центр искусств. Или так: Мама арестована по обвинению в насилии.
После ухода Уайти все стало неопределенным. Как будто сорвали жалюзи и открылся весь небосклон. Что за ними раньше скрывалось, можно только гадать. Глухая стена? Кусочек неба?
– Что? Кто там?.. – Она проснулась, как от тычка. Показалось, что в спальню кто-то вошел. Она уснула в неловком положении, шею ломило. Мочевой пузырь вот-вот лопнет.
Почти полночь. День благодарения – 2011, слава богу, закончился.
Пошла в туалет. Покачивает. Слишком яркий свет. Из-за него толком не разглядеть своего лица в зеркале, оно и к лучшему. Мама, ты чего? Эта губная помада тебе не идет.