– Как тебя зовут? – Изольда вышла из-за моей спины.
– Порас, ваше сиятельство, – мужик опять сделал попытку наклониться.
– Ваше Величество, – поправил я мужика. Тот, выпучив глаза, бухнулся на колени.
– Ваше Величество, за что нас так? – Порас смотрел растеряно, но в то же время несгибаемо.
– Такие вот у нас соседи, – ответил я вместо королевы. – Ты как выжил, Порас?
– Я с оглоблей кинулся на насильника, и верно хребет ему сломал. А меня дружки его в живот пырнули, и сказали, чтобы я подыхал сам. Мол, от такой раны несколько суток сдыхать буду!
– А где насильник?
– Не знаю, он орал, что ноги не шевелятся, и вроде как свои же и дорезали. А меня сюда бросили, сказали, подыхай, и уехали.
– Семья была у тебя, Порас?
– Жена и двое деток, Ваше Величество, – по грязным щекам мужика потекли слёзы.
Изольда достала горсть золота и сыпанула мужику:
– Это никого не вернёт, но поможет восстановить хозяйство. Иди по окрестным сёлам и расскажи, что было. Пусть пока прячутся.
– А мы поедем вперёд – бить гадов, пока они ещё дальше не прошли, – процедил я.
– Я прятаться не буду, Ваше Величество. Вы гибнуть будете, а мы отсиживаться? – Порас глянул непримиримо, и осклабился страшно: – В соседнем селе родня моя и жены. Мужиков подниму, надо похоронить погибших. А славного Зевуса встретим. И прославим.
– Меррал тебе в помощь, – кивнул я, – Но в открытый бой не лезьте! Есть ночь. Есть лес. Делайте засады. Нападайте из-за угла. Против доспешных вам в открытом бою не выстоять!
– Это вас называют Карателем, Ваша светлость? – спросил мужик.
– Бывает, и так называют.
– Покарайте их, Ваша Светлость! Не дайте уничтожить нашу страну.
– Обещаю, – склонил я голову, и повернулся к Изольде: – Ваше Величество, в путь! Нам нужно засветло добраться до наших войск!
Порас поковылял из села, а мы рванули по тракту, к войскам, до которых оставалось максимум час езды. И лье через двадцать после разорённого села впереди я увидел… ещё один конный разъезд. Эти ничего не перегораживали, и ехали от села в направлении нашей границы. Я сбавил скорость, пристально всматриваясь вперёд. Трещотки с колёс я снял ещё в разграбленном селе, и теперь мы катились практически бесшумно. Потому нас конники пока ещё не заметили.
– Это они? – горячо зашептала в ухо Изольда.
Я кивнул, доставая сразу несколько гранат. Алые кушаки – отличительная черта дружинников врага. Это хорошо, что они озаботились такими яркими элементами одежды. Понятно, чтобы друг друга различать, но и нам несравненно облегчили задачу.
Повернувшись к Изольде, я сказал «держись!» и рванул газ. Байк бесшумно стал набирать скорость. Когда нам оставалось метров сто до всадников, один из них повернулся, и, увидев нас, бешено что-то заорал. Я выдернул кольца из гранат и добавил газу. Разворачивающиеся всадники толпились на дороге, но мой Росинант отлично чувствовал себя и в поле. Тут, слава местным богам, пшеницы не было, и ничего бы не запутало колёса. Я взял вправо, потому как слева был ростовой щит, прикрывавший королеву, и пошёл на обгон, одновременно швырнув три гранаты одну за другой. Когда проскочил закруживший на месте отряд, сзади грохнуло, и заорало-захрипело разноголосицей. Я посмотрел в зеркало заднего вида: из двух десятков кавалеристов лишь трое остались верхом, и то один из них висел безжизненно, застряв ногами в стременах.