— Да прямо сейчас. У меня и чемодан с собой.
Инспектор довольно хмыкнул.
— Приятная новость, — сказал он. — У дверей дежурит полицейский, которого зовут Коркердейл. Он вас знает в лицо. Приношу извинения, что не мог как следует описать Палинодов. Они из другого века, ни на кого не похожи. И это не просто слова. Увидите их, сами убедитесь.
Люк наклонился к рюмке и похлопал себя по животу.
— Я знаете до чего с ними дошел? — прибавил он. — Когда я о них думаю, меня начинает тошнить. А результаты анализа, как получу, тотчас отправлю вам с посыльным.
Кампьен допил бокал, взял чемодан и тут еще кое о чем вспомнил.
— А кто эта девушка? — спросил он. — Высокая, черноволосая, только вот лица ее я не разглядел.
— Это Клайти Уайт, — ответил спокойно Люк, — племянница. Когда-то было шесть Палинодов. Одна сестра вышла замуж за врача. Он повез ее в Гонконг. Пароход, на котором они плыли, затонул, их еле спасли, и она родила дочку, не успев просохнуть от морской воды. Отсюда ее имя — Клайти. Не ждите от меня объяснений, я повторил то, что мне сказали.
— Ясно. Она тоже живет у Рене?
— Да. Потом родители отправили ее в Англию. И правильно сделали, потому что их там обоих убили. Клайти тогда была совсем маленькая. Сейчас ей восемнадцать лет. Она работает в «Литературном еженедельнике», наклеивает марки, продает газеты, а когда научится печатать на машинке, будет сама писать.
— А молодой человек кто?
— Который на мотоцикле?
Эти последние слова инспектор выпалил с такой злостью, что Кампьен вздрогнул.
— Мотоцикла я не видел. Они были в парке.
По виду юношеское еще лицо Люка потемнело, верхние веки треугольничком опустились, погасив блестящую щелку глаз.
— Бычок и дикий котенок — вот кто они, — сказал инспектор грубовато и вдруг, взглянув Кампьену прямо в лицо, обезоруживающе рассмеялся и, как бы укоряя себя, добавил: — Такой маленький славный котенок. Еще и глаза не открылись.
Кампьен тихонько поднялся по ступенькам и, глянув в окно, забранное блестящей решеткой, увидел кухню — чрево «Портминстерской ложи».
Хозяйничала там Рене, почти такая же, как десять лет назад. Она стояла боком, опершись на кухонный стол, и разговаривала, с кем — не видно. Мисс Роупер, скорее всего, было по-прежнему под шестьдесят, хотя для верности надо бы, наверное, набросить лет десяток. Ее маленькая фигурка все такая же ладная, может, только немного опали округлости по сравнению с теми далекими днями, когда она так лихо отплясывала на провинциальной сцене. И волосы все того же чудесного, слегка неправдоподобного каштанового цвета. Одета она была нарядно, в яркую, пышную блузку, заправленную в узкую, черную, не очень длинную юбку. Рене заметила Кампьена, когда тот, миновав батарею молочных бутылок, поймал взглядом ее вздернутый носик и большие навыкате глаза, и поспешила к входной двери.