— И я пока не вижу, — признался Кампьен, на том новые знакомцы и расстались.
Кампьен неторопливо шагал по Барроу-роуд. Сеял чисто лондонский дождик. Капель как таковых не было, а все выпуклости на фигурах спешащих прохожих были точно пропитаны потом. За все это время выдалась наконец свободная минутка поразмыслить без помех над загадочным хитросплетением интересов, отношений, происшествий. Он шел довольно долго, прослеживая по очереди одну за другой разноцветные нити в этом перепутанном клубке. До разрешения загадки было явно еще далеко; он подошел к перекрестку, откуда одна из улочек вела обратно к дому Палинодов. Едва он ступил на проезжую часть, чтобы перейти на другую сторону, как в конце улицы появился старый фургон с черным брезентовым верхом. Кампьен остановился на середине, ожидая, когда фургон проедет. В нескольких шагах от него фургон резко вильнул в его сторону. Оторопевший Кампьен успел инстинктивно отскочить, что и спасло ему жизнь. Не сбавляя скорости, фургон трусливо покатил дальше. Попытка наезда была безрассудна и, скорее всего, преднамеренна. Кампьен меньше бы удивился, если бы этот древний тарантас вдруг рявкнул на него человеческим голосом. Придя в себя, он проводил его взглядом: не мешало на всякий случай запомнить номер.
Два брезентовых полотнища, висевшие сзади наподобие штор, мотались на ходу из стороны в сторону. В последнюю секунду, перед тем как фургон скрылся из виду, Кампьен заметил, что внутри на прыгающих бортах лежит необычайно длинная, узкая упаковочная коробка, а в темноте над ней белеет пухлое лицо женщины.
Это была Белла Макгрейв, расплывшаяся и постаревшая; фургон круто свернул за угол, ее резко качнуло в сторону, и видение исчезло.
Нахохлившаяся зловещая фигура, подпрыгивающая на длинной коробке, потрясла Кампьена сильнее, чем собственное счастливое избавление. Помня направленность ее профессиональных интересов, Кампьен с содроганием подумал, что шофер-то фургона, пожалуй, прислужник пустоглазой. И ему вдруг пришло в голову, что прислужник этот не кто иной, как Роули-сын, который не мог удержаться от соблазна решить таким образом все их с отцом проблемы.
Он так почему-то в это уверовал, что, столкнувшись лицом к лицу с отцом и сыном Пузо, мирно шагавшими по Эйпрон-стрит, в который раз за последние полчаса изумленно пожал плечами. И при этом подумал: кто бы ни был этот отчаянный шофер, он узнал Кампьена, значит, он давний знакомый, вернее сказать, противник. Из чего в свою очередь следует, что он принадлежит преступному миру. До этого случая на Эйпрон-стрит не ощущалось присутствия профессиональной преступности. И вот наконец что-то забрезжило. Кампьен с облегчением вздохнул.