Подойдя ближе, он подумал, что не ошибся в своих предположениях: в окнах одного или нескольких зданий (он пока не разобрал, сколько их) горел свет, а рядом слышалось мерное гудение машины. Перестроенную и усовершенствованную мельницу теперь не останавливали даже ночью. Через открытое окно он заметил бешено вращавшийся, поблескивавший в темноте маховик и приводные ремни. Тропинка упиралась в садовую ограду, — дальше хода не было, кроме как через мельничный двор, мимо хозяйского дома. Идти этой дорогой ему совсем не хотелось: вдруг еще остановят, начнутся расспросы, подумают, что он что-то вынюхивает. Ему вовсе не было совестно за расследование, которое он затеял; просто он знал, что скорее всего люди не поймут, почему для него это так важно, — еще решат, что умом тронулся: в такую-то темень вздумал бродить, да еще по пустяшному делу. Поэтому по двору он не пошел, а решил обогнуть дом со стороны поля, надеясь снова выйти к реке.
Зайдя за дом, он увидел, что только в одном окне нижнего этажа, почти у земли, ярко горит свет, отбрасывая широкий полукруг, — его, должно быть, далеко видно в поле. Первым инстинктивным желанием Оливеро было сделать крюк, чтоб обойти этот веер света на зеленой траве, но тут неожиданно из темноты вынырнула фигура: широкоплечий мужчина нес в руках что-то тяжелое. Когда этот великан почти вплотную подошел к оконному проему, Оливеро, предусмотрительно укрывшийся в тени, увидел, что тот тащит ягненка. Животное не подавало признаков жизни, и Оливеро решил, что оно мертво, тем более что на его глазах этот тип впихнул тушу в открытое окно, а потом полез туда сам — сначала перебросил через подоконник ноги, затем протиснул в неудобный низкий проем и туловище. Он проделал это очень быстро и умело — точно не в первый раз. Естественно, это разожгло любопытство Оливеро, оказавшегося невольным свидетелем. Он знал, что ягнята, бывает, умирают в холодное время года, но сейчас погода стояла очень теплая, и потом, какой смысл проводить спасательную операцию в полночь, да еще тайком от посторонних глаз? Почему не отложить до утра? Тут он вспомнил, что многие местные жители не употребляют в пищу мясо животных, умерших естественной смертью (то есть по воле Господа, а не на бойне), и, стараясь избежать убытков, многие фермеры-животноводы пускаются на разные хитрости. Так и этот хозяин, вероятно, тайком от соседей, хочет забить уже мертвого ягненка, а потом продать. Только тушка уж слишком невелика; к тому же, место такое безлюдное, что, пронеси он мертвого ягненка в дом при свете дня, все равно никто бы не заметил. Что-то тут неладно, подумал Оливеро, и на какое-то мгновение эта новая загадка завладела его мыслями, — он и думать забыл о реке.