— Зачем тебе это искупление? — с внезапным любопытством спросил Байяр.
Казар лишь прищурился и принялся сосредоточенно точить кинжал о подошву сапога. Едва слышный звук в окружавшем их ночном безмолвии заглушал тихие вздохи ветра.
Время шло. Байяр понял, что его не удостоили ответом, а потому, доев мясо, принялся копаться в похожем на пудинг желеобразном мозгу. Наконец, вытерев застывающие на подбородке капли, он оглядел остатки и спросил:
— А кочевые монголы едят глаза?
— Только если этого требует желудок.
Байяр долго рассматривал затуманившиеся шарики, потом скорчил гримасу.
— Оставлю глаза. Лучше пойду с тобой.
— Я же иду в противоположную сторону. Навстречу опасности.
— Верно. Но у тебя баранины на пять дней, а у меня только два мертвых глаза, которых не хватит и на один день, даже если я заставлю свой рот принять их ради желудка.
— Тогда они пропадут.
— Возьми их себе, если хочешь, — пожал плечами Байяр.
Казар снова усмехнулся и, срезав глазные мышцы, сунул глаза овцы в карман.
— Ты должен дать мне клятву на верность, — потребовал он.
— Почему?
— Потому что иначе ты пройдешь со мной четыре дня, а потом, когда мы обсосем последнюю сладкую баранью косточку, решишь продолжить свой путь.
— За свое мясо ты слишком многого хочешь, — возразил Байяр.
Стряхнув пыль с одежды, Казар поднялся и убрал в ножны отточенный кинжал.
— В следующий раз, не колеблясь, стреляй первым, — сказал он дружеским тоном и улыбнулся.
Глава 3. КОЛЫМСКАЯ БАШНЯ, БЫВШАЯ СИБИРЬ
Шаттл типа «Призрачный убийца» под названием «Красные пески» пронесся над зубьями Колымского хребта, следуя курсом на навигационный маяк, установленный рядом с внушительной, ржавого цвета, башней. Именно здесь размещался Марсианский Правящий Совет и здесь же функционировал штаб Высшего Командования.
При приближении челнока тяжелая дверь ангара медленно поднялась. Ни на секунду не снижая скорости, переливающееся зеленое блюдце скользнуло в зияющую пасть, замерло, выпустило посадочное шасси и мягко приземлилось. Дверь люка отошла в сторону, освобождая гладкий, похожий на язык, трап, который с металлическим стуком упал на пол.
Засунув руки в карманы бледно-лиловых одежд, Телиан Пиар соскользнул вниз, где его уже ожидал почетный караул гнардов из Разведывательного Дивизиона.
— Честь вам, — приветствовали они его.
— Проводите меня в кабинет Комо Дата, — распорядился Пиар.
— Слушаюсь, — отозвался старший караула.
Гнарды ловко повернулись и тронулись вниз по узким сверкающим коридорам, наполненным марсианской атмосферой. Телиан Пиар, погруженный в свои мысли, величественной походкой следовал за ними.