— А я горд тем, что умираю ханом. В Улан-Баторе, в моей прежней жизни, я и мечтать об этом не мог.
— Когда я буду править в Улан-Баторе, то назову его твоим именем.
— Значит, столица твоего ханства будет носить мое имя?
— Нет, не твое, — возразил Казар. — Моей столицей будет Каракорум, старое гнездо Чингисхана.
— Все равно я умираю счастливым, пусть даже и не в объятиях пухлой жены, которую судьба не дала мне в этой жизни, — прошептал Байяр. Улыбка сползла с его лица, глаза полузакрылись…
Казархан держал своего преданного друга на руках, пока тот не обмяк совсем. Сунув ладонь под овчину, он нашел то место, где билось сердце Байяра. Три толчка… пауза… еще один. И все.
По щеке Ариунболда медленно поползла слеза.
— Я запрещаю тебе плакать, — рявкнул Казар.
— Это пыль попала в глаза.
— Все равно, пусть остаются сухими, — хрипло сказал хан ханов. — Ты слышал мое слово.
Казар снял с тела обожженную доху и разжал пальцы. Байяр упал под безжалостные копыта Новой Золотой Орды, которые в течение часа топтали его, превратив в нечто, даже отдаленно не напоминающее человека.
Швырнув через плечо доху, Казархан крикнул:
— Тот, кто поймает ее, получит силу Байярхана и его права.
— Я поймал, о хан! — донесся чей-то голос.
— Хорошо. Теперь надень ее и поезжай к хану Утренняя Лань. Если смерть будет искать ее, встань на пути смерти.
— Слушаю и повинуюсь!
Глава 65. «ПРИЗРАЧНЫЙ УБИЙЦА», КРАСНЫЕ ПЕСКИ
— Есть наведение! — крикнул оператор.
— Покажи мне, — прошипел Комо Дат.
— Вот этот квадрат, командор.
Дат прильнул к монитору слежения. Сенсор поймал сигнал и взял источник в скобку прицела, но из-за того, что масса людей и лошадей находилась в постоянном движении, цель то и дело смещалась, требуя подстройки.
— Который? — нетерпеливо спросил Комо Дат, завидев в рамке пять-шесть подпрыгивающих голов.
— В данных условиях это оптимальное наведение.
Рядом с гнардом вдруг появился Телиан Пиар.
— Я вижу его!
Комо Дат поднял голову.
— Бывают дни, когда я завидую паекам, обладающим сверхзрением. Хотя созерцать такой глаз — небольшое удовольствие, — пробормотал он и тут же добавил: — Прошу не обижаться.
Паек, похоже, попустил замечание мимо ушей. Протянув руку, он указал на темную голову.
— Вот. Это хан Пес.
— Огонь! — крикнул Комо Дат.