Три простых шага. Легким ни один не назовешь.
Я лежу на кровати, таращусь в потолок, а фантазия на-гора выдает варианты неудачи. Всевозможные картинки нашего провала. Когда часы показывают четыре утра, я бросаю попытки заснуть и выбираюсь из постели. Часом позже я, умывшаяся и одетая, крадусь по дому на цыпочках. Не хочу будить маму. Боюсь прощаться и поссориться с ней еще раз до отъезда.
Что взять с собой, не знаю, поэтому прячу телефон в задний карман и хватаю ключи. У парадной двери я берусь за засов одной рукой, ключи звякают в другой, а за спиной внезапно кто-то откашливается.
– Даже не попрощаешься?
Внутри все застывает. Я медленно оборачиваюсь.
– Мам, привет!
Она стоит в прихожей в одежде, в которой была вчера вечером. Судя по темным кругам под глазами, спать мама не ложилась.
Я нервно перебираю ключи.
– Давай, скажи мне, что ехать не надо.
Уголки ее губ резко поднимаются, но в глазах – капитуляция.
– А разве ты послушаешь? – спрашивает она и вздыхает, когда я качаю головой. – Я так и думала.
– Прости, мам, но мне нужно…
– Знаю. Тебе нужно идти. – Мать плотно обхватывает себя руками. – Попросила бы тебя быть осторожной, только вряд ли ты до сих пор не знаешь, как это делается.
– Я скоро вернусь. – Ненавижу давать обещания, которые не сумею выполнить, но выскальзываю за дверь прежде, чем одна из нас добавит что-нибудь еще.
Несусветной рани вопреки, к Арчеру я приезжаю последней. Кэл протягивает мне непрокалываемую куртку. Надеваю ее поверх простой черной футболки и чувствую, какая жесткая ткань. Кофры Элис уже погружены в один минивэн, техника Кэла – в другой, поэтому мы без промедления выезжаем. Час в пути пролетает слишком быстро, и вот мы уже останавливаемся, чтобы приготовиться.
Кэл пересаживается во второй минивэн, где заранее установлена компьютерная техника.
– Удачи! – желает он нам и протягивает Арчеру флешку. – Не потеряйте ее.
Арчер прячет флешку в нагрудный кармашек куртки.
– Увидимся, когда все закончится.
Мы оставляем телефоны Кэлу и набиваемся в главный минивэн. Мы с Арчером залезаем в кофры Элис. Места впритык, вскоре захлопывается дверца, и в груди у меня нарастает паника. А когда в темной тесноте горло стискивает клаустрофобия, я заставляю себя дышать. И пытаюсь бороться с тошнотой, когда машина резко трогается и везет нас к месту назначения.
Наконец мы приезжаем. Мышцы сводит судорога. Боль растекается по телу, когда Элис или, может быть, Эллен катит кофр по тротуару. От бам-бам-бам по бетонным полосам грозят выпасть зубы.
«Проникаем. Уничтожаем препарат. Выбираемся». Я повторяю шаги, словно мантру. Пусть она заполнит сознание, чтобы мне не закричать и не выдать нас.