Маргарет открыла дверь и, возвратившись, объявила:
– К вам леди Джонстоун, мэм.
Все переглянулись и пожали плечами, подумав одно и то же: «С чего это соседка явилась именно сейчас?»
Бросив Маргарет свое пальто, леди Джонстоун вошла. Миссис Остен сделала реверанс.
– Леди Джонстоун! По какой причине вы доставили нам такую радость?
– Неужели нельзя просто выпить чаю с ближайшими соседями, не возбудив подозрений? – негодующе ответила непрошеная гостья.
Вдова адвоката из Патни, который сделал карьеру и приобрел рыцарское звание, леди Джонстоун никогда прежде не снисходила до чаепития в обществе Остенов, хотя они обитали в Сидни-Хаусе не первый день. И именно сегодня она решила оказать им такую честь.
– Что вы, что вы, сударыня! Просто нынче утром нас ждут в городе, и нам не хотелось бы принимать вас в спешке. Это мой сын Генри, он владеет банком в Лондоне. А это его жена Элиза.
Генри поклонился, Элиза присела. Леди Джонстоун кивнула, прикрыв глаза.
– Я слышала о вашем маленьком дельце. Вероятно, вы знали моего покойного супруга, лорда Джонстоуна из Патни?
– Да, миледи, знал, – ответил Генри.
– Быть может, миледи, вы предпочли бы зайти к нам после обеда, когда мы будем полностью в вашем распоряжении? – пробормотала миссис Остен торопливо.
– Глупости. Я пью чай быстро, и мне ничего не нужно, кроме разве что ломтика пирога. Это и десяти минут не займет, – на ходу возразила гостья, уже устремившаяся в глубь коридора.
Преподобный Остен бросил взгляд на дедовские часы в передней и почесал затылок.
– Я имею удовольствие быть знакомой с мистером Уизерсом из Кента, – сказала леди Джонстоун, входя в гостиную.
Семейство последовало за ней.
– В самом деле, – заметила миссис Остен, – он замечательный молодой человек.
– Садитесь, пожалуйста, – предложил преподобный, хотя гостья уже расположилась в его кресле.
Сам он сел с женой и дочерью на канапе, а Генри с Элизой втиснулись вдвоем в одно кресло. Все имели довольно глупый вид. И Джейн, и ее матушка были поглощены своими мыслями, когда леди Джонстоун снова заговорила:
– Я буду счастлива поздравить мистера Уизерса с помолвкой.
Несколько мгновений все молчали, переваривая эти слова. Наконец миссис Остен, вполне, как ей показалось, уяснив их смысл, вскочила со своего места и с радостной укоризной обратилась к дочери:
– Джейн! А ведь ты ничего нам не сказала!
Все заахали и заулыбались, подумав, очевидно, то же, что и маменька. Чувствуя, как сердце стучит в груди, Джейн помотала головой:
– Я сама не получала никакого известия!
– Вчера в Бристоле случился ужасный мороз. Он задержал почту и нарушил планы многих путешественников, – объяснила гостья.