Вошел уполномоченный с тремя тощими папочками в руках, остановился в дверях. Красинскому это не понравилось. Он приказал резко:
— Подойдите поближе.
— Вот… Три кандидатуры. Через полчаса люди будут здесь. Ознакомьтесь с их личными делами, тут собраны все справки, характеристики.
— Только трое? Больше нет желающих? Никого больше не нашли на всем Дальнем Востоке?
— Ну, знаете, — уполномоченный развел руками. — Все течет, все меняется. Многих отпугнул срок поездки — два-три года. У каждого свои соображения, надо с ними считаться.
— Хорошо, хорошо, — поморщился Красинский. — Давайте бумаги, я посмотрю.
Он внимательно прочитал биографии, характеристики. Итак, трое. Моряк Семенихин, учитель географии Серебрянский, работник Госторга Ушаков. Одному тридцать шесть, второму под пятьдесят, третьему всего двадцать пять. М-да… Моряк, пожалуй, подойдет.
— Зовите Семенихина.
Вошел громадный мужчина в морской форме. Он шумно придвинул стул, сел напротив Красинского.
— Я готов, — трубно произнес он. — Хоть завтра.
Красинский придирчиво посмотрел на моряка.
— Как вы себе представляете жизнь на острове?
— Очень просто. Приехали, поселились, пригляделись. Чукчи охотятся, я берегу припасы. Они мне шкуру, я им — товар. Хорошо охотятся, много товаров получают. Плохо охотятся — сосут лапу.
— Как, как?
— Дисциплина. Без дисциплины нельзя. Человек без дисциплины портится. У нас дело государственное, так?
— Разумеется.
— Будьте спокойны, они у меня будут по струнке ходить. Приказ — и точка.
Красинский улыбнулся.
— А если, предположим, пурга. Какие будут приказы?
— Отдыхать. Для восстановления сил организма.
— Да-а-а… Вы, конечно, понимаете, что наша задача — не только заселение острова. Надо приобщать малые народности Севера к новой жизни. Надо их учить, воспитывать…
— Все будет, — перебил Красинского моряк. — Приобщу в лучшем виде. По-военному.
Красинский зло посмотрел на уполномоченного.
Ничего себе, подобрал людей. Разве можно этого солдафона посылать на остров? Устроит там такую казарму…
— Попросите следующего, — сказал он и добавил, обращаясь к моряку: — Подумаем. Решение сообщим позже.
— Есть, позже, — моряк громыхнул стулом и вышел.
Его сменил пожилой добродушный мужчина в меховой куртке. Он ласково смотрел на Красинского.
— Что вас влечет на остров?
— Я далеко не романтик, Серебрянский потер руки и спрятал их в карманы куртки. — Я трезво смотрю на тамошнюю жизнь, без иллюзий.
— Будем говорить откровенно. Ваш возраст… Вы сможете выдержать два, три года?
— Два? Даже три? Об этом не было речи.
Красинский вздохнул, повернулся к уполномоченному.