Ушаков прощается с капитаном, снова мечется в поисках снаряжения. Деньги на него отпущены, да что делать с деньгами, если нет товаров? До июля осталось совсем немного, а сколько еще не приобретено!
Наконец на одном из бесконечных совещаний решили: «Ставрополь» сначала зайдет в Японию, там будет куплена часть снаряжения. А пока товарищу Ушакову придется съездить в Шанхай, нельзя же все покупки откладывать до посещения Японии.
Шанхай. Китайский город. Китайский? Почему же названия улиц в центре английские и французские? Почему при входе в парк объявление: «Собак не водить, китайцам вход запрещен»?
Английские, французские банки, владельцы которых живут в Европе или Америке, иностранные крейсеры в порту, у домов японские солдаты… Броневики… Вот в чем дело — сегодня годовщина расстрела англичанами китайских студентов. Боятся… Распоряжаются богатствами страны, понастроили себе роскошные виллы и здания банков, контор, даже деньги собственные выпускают, а народа боятся.
Ушаков едет по центру Шанхая на автомобиле. Солдаты, роскошь витрин, сытые лица чиновников… Улицы немноголюдны. Напряженная тишина. И вдруг — не то стон, не то песня: «Хэй-хо! Хэй-хо!»
Восемь китайцев впряглись в тяжелую повозку и тащат ее, согнувшись до земли. На повозке ящики с английскими надписями.
«Хэй-хо! Хэй-хо!»
Чужие в своем городе, гнут спины на иностранцев. Редкие прохожие-китайцы в синих куртках робко жмутся к стенам домов.
Автомобиль выезжает из центра, он отгорожен высокой каменной стеной. Теперь больше людей, узкие улочки заполнены народом. И ни солдат, ни броневиков, ни роскошных витрин. Кругом синие куртки. Люди идут прямо по улице, автомобиль без конца гудит и еле-еле движется в толпе пешеходов.
Позади машины группа детей. Над выбритыми лбами маленькие косички. Они плюют вслед автомобилю, что-то кричат. Что они кричат?
— Вот едет белая собака, — говорит переводчик.
Значит, Ушакова приняли за англичанина или француза.
Он настороженно оглядывается. В тесных улочках все больше народу. Ребятишки кричат, плюются. Около машины появились парни повзрослее. Они тоже кричат, а Ушаков и без переводчика понимает, какие слова произносят китайцы.
Стоп! Толпа перегородила дорогу. Автомобиль остановился. Двое прыгнули на подножку, показывают руками — назад.
Вокруг — море синих курток. Уколы злых глаз. Резкие крики. Что делать?
Ушаков отворачивает лацкан пиджака. Там красная пятиконечная звездочка.
Двое на подножке застывают. Медленно затихает гул толпы. Ушаков ждет.
Переводчик быстро повторяет два слова: «Москва. Большевик».