(см. рис. 5).
Борона имела по каждой стороне 5 зубьев (всего 25 зубьев). Впереди бороны приделывалась гнутая дуга (П. Рычков дает ее название – улук или передница)[380]. К дуге крепится кольцо, к нему – веревка, а к веревке – гнутые оглобли (см. рис. 1). В Тверской губ. кольцо на улуке называют “попрыгушкой”, к нему крепят валек, а к последнему – постромки[381]. А.Т.Болотов свидетельствует о том, что вся борона обрамляется так называемым лучком, “который как в раме держит борону”[382]. Все эти элементы бороны были известны уже много столетий. Каширский вариант бороны имел важную особенность. Зубья бороны сильно торчали как вниз, острыми концами, так и вверх – тупыми. “Когда земля глубиста или коренья худых трав много, то боронится земля острыми концами”, “а когда заборанивать посеянной и запаханной хлеб или земля рухла, то опрокидывается борона и боронит толстыми концами”[383]. В краях же, которые описал П. Рычков, этого нет. Там поверх бороны крепят 2 полоза (“полоска”), на которых борону возят в поле и из поля[384].
И. Комов подробно характеризует материал для изготовления бороны. Палки или жердочки назывались “хлудцами” (у П. Рычкова – хлупцами), делались они из ореха, прутяные кольца из черемухи, а зубья были дубовыми[385]. П. Рычков указывает длину “хлупцов”, т. е. жердочек, – 2 аршина и менее. По его наблюдениям, прутяные кольца были также черемуховыми или из вязовых лык. А.Т. Болотов сообщает о дубовых кольцах. П. Рычков писал, что в краях с твердой землей зубья были иногда железными. Однако в XVIII в. это, видимо, было большой редкостью. Все экспериментаторы-агрономы XVIII в. отмечали главный порок бороны – ее легкость. Этот недостаток имел тяжелые последствия для крестьянского бюджета времени. По свидетельствам И. Комова и А.Т. Болотова, крестьяне для утяжеления бороны клали на нее “колесо или отрубок дерева”[386]. С этой же целью бороны замачивали в воде. Правда, была и иная причина. По мнению И. Комова, эти бороны “хотя получше еловых, но скоро рассыхаются так, что надобно их перед бороньбою замачивать. Однако, несмотря на то, оне в поле опять сохнут и зубья роняют, от чего большая остановка в бороньбе случается”[387]. Легкость бороны зажиточные крестьяне и, вероятно, помещики компенсировали тем, что запрягали сразу 3–3 борон одна за другую, и в таком случае первая пускалась острыми, а последующие толстыми концами. Об этом сообщает А.Т. Болотов, подчеркивая, что это наиболее часто встречающаяся практика[388]. Обычный крестьянин сделать так не мог, хотя для подобных работ крестьяне могли бы объединиться. Экономя силы и время, великорусский пахарь ухитрялся во время пахоты сохой сразу же и боронить, ведя вторую лошадь (если она была) за повод, привязанный к поясу. Конечно, это было возможным лишь на мягких землях. Довольно часто боронили в две бороны на двух лошадях, захватывая широкую полосу пашни. Почвы же более твердые требовали неоднократного боронования.