3. Потеря историчности. Мы не можем познать прошлое. Все, чем мы располагаем — это тексты, рассказывающие о прошлом. В связи с этим Джемесон вводит термин «попурри», исключительно важный для постмодернистского мышления. Поскольку историки не могут представить истину о прошлом или даже соединить в связном рассказе события прошлого, они удовлетворяются созданием «попурри» — совокупности идей, крайне противоречивых и запутанных. Более того, сегодня вообще нет ясного представления об историческом развитии, о течении времени. Прошлое и настоящее тесно переплетены. История не дает нам истинной картины прошлого, а только знакомит нас со своими идеями и стереотипами относительно прошлого. В качестве примера можно привести любой фильм на историческую тему (например, «Рэгтайм»). Там присутствуют атрибуты какой-то эпохи. В случае «Рэгтайма» это старинные автомобили, стилизованные под 1920-е годы здания, туалеты по моде тех времен, однако герои действуют и говорят вполне в соответствии с современным менталитетом, а многие вещи на экране попали туда явно из другой эпохи. Это и есть не что иное, как утрата историчности. Между тем потеря чувства времени, неспособность различать прошлое, настоящее и будущее на индивидуальном уровне, считается признаком шизофрении. Для постмодернистского индивида события всегда фрагментарны, прерывисты.
4. Новые технологии, которые ассоциируются с постмодернистским обществом. На смену производительным технологиям (например, конвейер по сборке автомобилей) пришла репродуктивная технология (компьютеры, телевизоры и т.д.). Телевизор, например, ничего не создает, кроме поверхностных образов, а компьютер — кроме виртуальной реальности. Вряд ли подобная техника вызвала бы восторг в эпоху промышленной революции.
Таким образом, Джемесон создает образ Постмодерна, в котором люди не в состоянии понять мультинациональную капиталистическую систему или взрыв культуры, в условиях которого они живут. Парадигму этого мира и место в нем человека Джемесон поясняет на примере отеля «Бонавентура» в Лос-Анджелесе. Хотя он описывает конкретное здание, все его оценки могут в равной степени быть применены к Центру Помпиду в Париже или к центру Итона в Токио. Этот отель был построен архитектором-постмодернистом Джоном Портмэном.
Это популярное здание, часто посещаемое как местными жителями, так и туристами. Постоялец или посетитель не может сориентироваться в холле отеля. Дело в том, что в отеле «Бонавентура» холл отеля окружен четырьмя абсолютно идентичными башнями, в которых находятся комнаты. Поскольку все четыре стороны холла совершенно идентичны и никаких указательных знаков нет, постоялец не в состоянии сориентироваться, в какую сторону идти. Джемесон называет это «гиперпространственным» местом, в котором представления о пространстве, типичные для Модерна, оказываются совершенно бесполезными. Позднее администрация отеля вынуждена была ввести цветовые коды и таблички с указанием направлений, однако в соответствии с первоначальным проектом отель был построен таким образом, что сориентироваться в его холле человек был не в состоянии. Не зная как попасть в свою комнату, посетитель или постоялец мог неожиданно набрести на какое-то увеселительное заведение или неожиданный ракурс — прогулка по отелю превращалась в приключение. Эскалаторы и лифты (которые Джемесон описывает как «воздушные гондолы») поднимаются и опускаются, но никогда не привезут вас в конкретное место. Многочисленные балконы, магазины, сады, колонны и гигантские растяжки и флаги делают интерьер отеля напоминающим миниатюрный город. Добавим также, что в отеле множество стеклянных стен и перегородок с зеркальным эффектом. Впечатление от посещения отеля незабываемо, ибо ни на что не похоже.