Неизвестно, чтобы делал Иван, если бы к нему не обратилась старушка:
— Заплутал, милок?
— Нет, как раз пришел, куда нужно.
— Стало быть, родственник? — не дав ему и слова вставить, она продолжала: — А я к правнучке пришла.
Старушка приходила сюда каждый божий день вот уже пятнадцать лет.
— К кому? — поинтересовался Иван.
— К Вероничке.
Иван заметил второе надгробье с надписью: Вероника Демина справа от могилы Лёлика.
«Вероника Сидоркова — именно так звали Олесю, пока она не сменила имя, — всплыло в его голове. — Интересное совпадение. Или же это непросто совпадение?»
— Совсем близко они, — добавил он, указав на могилы девочек.
— Так они же подружками были. Ты не знал?
— Так ваша правнучка тоже утонула?
— А вы, — старушка удивленно посмотрела на Ивана, — вы кто?
— Простите, не представился. Иван Залуцкий. Уголовный розыск.
— Что ж полиция теперь этим делом занимается? Спустя столько лет.
— Появилась необходимость.
— Вот бы раньше она появилась. Не моталась бы я сейчас на кладбище.
— А что стряслось с вашей правнучкой?
— Если бы я сама знала.
Ивана, конечно, больше интересовала Лёлик Сидоркова. Поэтому он прервал молчания, спросив про неё.
— Лёлика вы тоже знали?
— Конечно, знала. Жила по соседству.
— Можете про неё рассказать?
— Что про неё расскажешь?! Отец пропойца, мать истеричка. Ходила девочка всегда одна, ни с кем не общалась. Другие дети её не любили, дразнили. Еще бы из такой семьи она. Только моя Вероничка с ней и дружила. Добрая была.
— А как Лёлик умерла, помните?
— Забудешь такое. Мать её пыталась мужа утопить.
— Сами видели?
— Нет, но так говорят. Вот только она не доглядела, а Лёлик тоже в воду полезла и утопла. Муж-то выплыл, а девочку спасти не смог. А Вероничка моя после этого пропала.
— В тот же день?
— Да, — закивала старушка, напомнив Ивану игрушечную собачку на панели его авто, качающую головой во время езды. — Наверное, испугалась. Убежала.
— А они вместе были в тот день?
— Да. Может, она и видела что.
— Она умела плавать?
— Нет.
— И с тех пор про неё никаких вестей?
— Нет.
«Неужели Олеся бы не навестила свою прабабку, если бы была той беглой Вероникой», — подумал Иван.
— Даже гроб пустым закопали, — продолжала старушка. — Не догадалась я, старая, остеречь её. Не зря же другие родители запрещали своим детям общаться с этой Лёлик. Чувствовали неладное. Но жалость всегда играет с нами злую шутку.
— Думаете, она была опасна? Могла кому-то навредить?
— Не знаю. Грех на душу брать не буду. Но она была не такой, как все о ней думали.
Иван задумался, внимательно слушая старушку, с которой давненько никто не общался, а она была рада компании и продолжала: — Она была гораздо умнее.