Послу СССР в Вашингтоне было поручено информировать американское правительство о зондаже Японии. В телеграмме Молотова от 23 сентября 1944 г. послу Громыко поручалось конфиденциально довести до сведения американцев следующее: «Советское правительство, зная хорошо, что указанная миссия имеет своей задачей не столько вопрос об отношениях между Японией и СССР, сколько выяснение вопроса о возможности заключения сепаратного мира между Германией и СССР, отклонило предложение японского правительства».[244]
В октябре после очередной беседы со Сталиным американский посол Гарриман информировал Вашингтон о том, что СССР не только дал согласие на вступление в войну с Японией, но и обязался направить на Дальний Восток максимальные силы.
Сталин решает вступить в войну
7 ноября 1944 г. Рузвельт в четвертый раз был избран на пост президента США. Своеобразным подарком Сталина американскому президенту стало упоминание им Японии в докладе, посвященном 27-й годовщине Октябрьской революции, как «агрессивного государства». Тем самым по существу было выражено отношение к Японии как к государству, враждебному целям и задачам Советского Союза по скорейшему достижению мира. Слова Сталина взволновали японское правительство, были восприняты им как указание на возможность присоединения СССР к борьбе с японскими агрессорами. По достоинству был оценен этот шаг Сталина американцами. «Гарриман не скрывал, – писал Громыко из Вашингтона, – что ему больше всего понравилось то место доклада Сталина, где он упоминает о Японии. Такая прямота, по словам Гарримана, в настоящее время явилась даже несколько неожиданной…»[245]
Посол США в Москве Гарриман на встрече со Сталиным 14 декабря 1944 г. сообщил, что президент просил его поставить перед маршалом Сталиным политические вопросы, относящиеся к Дальнему Востоку. Сталин ответил, что Советский Союз хотел бы получить Южный Сахалин, то есть вернуть то, что было передано Японии по Портсмутскому договору, а также получить Курильские острова.
Возвращение этих ранее отторгнутых от России территорий не было продиктовано намерением получить их в виде «платы» за участие в войне против Японии. Советское правительство никогда не отказывалось от этих земель, считая их российскими по праву открытия и освоения. Об этом прямо было заявлено министру иностранных дел Японии Мацуока в апреле 1941 г. в ходе переговоров о заключении советско-японского пакта о нейтралитете.
Факты истории свидетельствуют о том, что после отторжения в 1905 г. в свою пользу южной половины Сахалина Япония уже не обладала законными правами на Курильские острова. Россия, а затем Советский Союз имели серьезные основания потребовать возвращения этих островов. Причем это укладывалось в рамки положений англо-американской Атлантической хартии от 14 августа 1941 г., к которой 24 сентября 1941 г. присоединилось и правительство СССР. Текст Атлантической декларации гласил: