Феликс стал у их столика, посмотрел на Джека. И хрипло, обрывисто выговорил:
– Ворон, ты наконец пришел закатать меня?
– Гораздо хуже, – мрачно улыбнувшись, ответил Джек.
– Кто б сомневался, – кивнув, сказал Феликс.
Феликс провел их по задней лестнице в квартиру с одной спальней и кабинетом. В кабинете было большое окно из односторонне прозрачного стекла, глядящее на зал бара. Феликс уселся за стол спиной к окну, курил сигарету за сигаретой и слушал с каменным выражением рассказ Джека о вампирах и Компании.
Его реакцию выдавало лишь то, что лицо, и так худое, будто растянулось в жутко изможденную посмертную маску, а взгляд, и так пронзительный, сделался совсем уж неприятным.
Аннабель не могла отвести от него глаз – такой от него веяло угрозой и силой. И все неотступно пялились на него. Да, в нем узнавался беззаботный пьянчуга из истории про Мексику и дерево с текилой. Да, этот человек умел смеяться. И сумел застрелить четверых друзей и незнакомца из-за принципа. Странно. От взгляда на его лицо хотелось то ли выбежать с диким криком в ночь, то ли прижать к себе, уложить голову на колени и баюкать, пока не уснет.
Еще одна тревожная странность: он глядел только на двоих прибывших. Само собой, на Джека – но и на Даветт. Об остальных он словно забыл после первого же взгляда. Но этот каменный взгляд упорно возвращался к юной журналистке. И, кажется, делался чуточку мягче. Но, черт возьми, только самую малость.
Нельзя так.
Когда Джек заговорил, несколько секунд висело молчание. Затем Феликс нагнулся, раздавил окурок последней сигареты и прохрипел:
– Убирайся. И забирай с собой свою банду, свои волшебные россказни и свою…
Тут он запнулся и с болью глянул на Даветт.
– …И свою сирену, и все прочие причины, по которым ты хочешь заставить меня убивать, и убирайся к чертовой матери!
Вся Команда, за исключением Джека, застыла ошеломленная. Такого они не ожидали. Ни в каком случае. Никто прежде не давал от ворот поворот.
Карл Джоплин открыл рот, чтобы возразить, но Феликс не позволил, встал и крикнул: «Сейчас же!»
Они ушли, и никто не сказал и слова. Феликс стоял посреди комнаты и свирепо глядел на выметающуюся Команду.
На улице не было ни одной машины, кроме нанятого лимузина. Джек тихонько постучал в стекло, прикорнувший водитель завозился у двери. Наконец открыл. Но никто не торопился садиться. Все стояли и смотрели в ночь.
– …Ну, слишком уж он странный даже для нас, – наконец сформулировал Карл.
Джек посмотрел на него и рассмеялся.
– Ты что, серьезно? Да он наш с потрохами!
Все с тревогой посмотрели на него.