День, однако, прошел спокойно. Высшее командование выжидало, пока инициативу проявит неприятель. Но Залка воспитывался в иной военной школе. Его мысль неутомимо работала над тем, где и как самому поразить врага и отнять у него инициативу. Возможность самостоятельных решений с четырьмя батальонами против двух дивизий была очень ограничена, но Залка нашел такую операцию, которая стала ключом будущей победы. Он решил, пользуясь затишьем, вернуть Паласио Ибарра, за́мок, окруженный лесом и кустарником, господствующий над целым районом.
Враг не ожидал контратаки. Он оставил в замке сравнительно небольшой гарнизон. Четырнадцатого два батальона бригады были брошены в тщательно обдуманную и подготовленную атаку. Итальянский и французский батальоны ворвались в замок. Гарнизон, несмотря на яростное сопротивление офицеров, был захвачен в плен.
Небольшая операция местного значения нарушила планы противника. Ему пришлось ввести в бой резервы, готовившиеся для нового наступления. Бригада в течение трех дней продвигалась вперед. Благодаря этому наступление противника прекратилось по всему фронту. Тогда восемнадцатого республиканское командование в свою очередь предприняло большую и широкую операцию. Бригада двигалась в направлении главного удара — на север от Сарагосского шоссе. По обе стороны лежали открытые поля. Мерзлая земля не поддавалась лопатам. Наскоро отрытые окопы едва прикрывали лежащих. У фашистов было огромное численное и материальное преимущество. Тем не менее республиканское наступление превратилось в исторический разгром фашистов.
На плечах неприятеля, одновременно с испанцами бригада ворвалась в Бриуэгу. Залка требовал перевозочных средств: врага нужно было и можно было гнать дальше. Ни грузовиков, ни резервов не оказалось. Штаб армии даже не понимал размеров собственной победы.
Через несколько дней по просьбе одного журналиста Залка начертил план сражения. Кто-то заметил, что взятие Паласио Ибарра было поворотным пунктом всей операции. Залка с живостью подхватил:
— Да, да! И не забудьте: Паласио отобрали назад итальянцы и французы вместе.
— А у кого родилась идея?
Он быстро ответил:
— У штаба бригады…
— Какая удивительная вещь, — сказал в штабе первый командир испанского батальона бригады. — Я никогда не любил Испанию так, как в нашей бригаде.
— Я, тоже никогда так не любил Венгрию, — ответил Залка. — А скажи, все твои солдаты, когда говорят о бригаде, прибавляют «наша»?
— Да.
— А про нас, неиспанцев, говорят когда-нибудь «они»?
— Нет. Раньше говорили, но после первого боя перестали.